Исполнение 1 1500 слов все события - плод больного воображения автора возможный оос списываем на лёгкое опьянение всё того же автора
Марко окинул взглядом стол и воткнул бутылку шампанского в ведерко со льдом. Так. Вроде бы, всё нормально. Не слишком приторно и в меру романтично. Он посмотрел на часы. Пьеру уже пора бы подъехать, пока еда не остыла. Это будет их первое Рождество вместе. Действительно вместе. После последнего матча Пьер попросил у него несколько дней на то, чтобы поговорить с женой и всё уладить. Он пообещал приехать на Рождество. И начнётся их новая жизнь. Наконец раздался звонок телефона. - Привет, - с улыбкой выдохнул в трубку Марко. – Ну, ты где застрял? Я тебя уже заждался. - Марко… - прозвучал в ответ приглушенный голос. – Я не приеду. - А когда ты приедешь? Завтра? – Парень почувствовал неприятный укол в груди, но постарался прогнать это чувство. Он мог бы предположить, что Пьер не сможет оставить своего сына одного в такой праздник. Ну и ладно. Они наверстают всё упущенное в новогоднюю ночь. - Я вообще к тебе не приеду, - вторгся в его мысли короткий ответ. - То есть как это вообще? – с недоумевающим смешком уточнил Ройс, замерев на месте. - Я… Марко… Мы… Мы с тобой больше не должны быть вместе, Марко. Я… У меня будет второй ребёнок. И… я просто не могу иначе. Я просто не могу бросить свою семью. Даже ради тебя. Прости, Марко. - Ага… Да без… да без проблем. Счастливого Рождества. Счастливого Рождества вам всем. Марко нажал на кнопку завершения разговора и отключил телефон. В ушах звенела оглушающая пустота. В голове не было ни одной связной мысли. Он не испытывал ни одной эмоции. Не было никаких чувств. Словно кто-то разом обрубил все выключатели. Но едва Марко успел подумать об этом, как всё снесло мощной волной почти физической боли. Грудь разрывало изнутри и хотелось сделать что угодно, лишь бы это прекратилось. Хорошенько размахнувшись, Марко ударил кулаком в стену и чуть поморщился, когда на разбитых костяшках выступила кровь. Но на долю секунды стало легче. Телесная боль приглушала душевную. Вдруг захотелось что-нибудь себе сломать. Посерьёзней. С губ Марко сорвался не то краткий смешок, не то всхлип, когда на него вдруг снизошло осознание того, в какой момент подобная страшная мысль приходила ему в голову в последний раз. Шла середина второго тайма. Ауба с мячом пробирался к чужим воротам. Он был готов подстраховать, помочь вырвать столь нужную команде победу. И в тот самый момент он увидел, что защитник, намеревающийся выбить мяч в подкате, просто не успеет ни дотянуться до него, ни хотя бы вовремя затормозить. Вся сила удара придётся… Нет, удар не придётся туда, куда он сейчас нацелен. С трудом отдавая себе отчёт в своих действиях и их возможных последствиях, Марко рванул вперёд, в надежде успеть и оказаться ровно на траектории между ними. Нужно быть готовым умереть на поле. Так ведь некоторые говорят? Чёрт возьми, он был готов. Может быть, не совсем умереть, но прикрыть, дать довести атаку до конца, принять удар на себя. Не дать человеку, ставшему родным, почувствовать агонию, которая наступит после удара. В конце концов, всё рано или поздно заживёт. Физические раны всегда заживают. Уж ему-то этого не знать. Если бы сердечные затягивались хотя бы наполовину так же успешно. И всё это оказалось никому не нужно. Никто никогда не видит того, что он хочет показать. Это что – какое-то проклятие? Почему он чувствует любовь по-другому? Почему она причиняет ему боль? Почему он каждый раз приходит в себя выброшенным подальше, словно дорогая наскучившая игрушка? Усилием воли Марко вынырнул из размышлений. Ему надо было напиться. Срочно. Не пропадать же добру? Потом станет ещё хуже, но это будет потом. А сначала его ждут несколько часов забытья. Он протянул руку и достал бутылку, которая плавала в луже давно растаявшего льда. Вообще-то, для таких случаев в доме следует держать виски, но и шампанское сойдёт. Покрутив бутылку, Марко принялся сдирать с горлышка золотистую обёртку. Яростно отрывая кусочки фольги, он чувствовал, что где-то на задворках его сознания формируется сумасшедшая мысль. Внезапно его пальцы замерли. Да. Точно. Это будет даже лучше, чем просто напиться.
Марко снял машину с ручника и принялся осторожно выталкивать её на дорогу. Он знал, что запасные ключи хранились в бардачке, но не осмелился заводить её в непосредственной близости к окнам. Мало ли хозяева обратят внимание на посторонний звук. Хотя это и было маловероятно. Рождественский вечер. На улице не было ни души. Все сидели со своими семьями, обменивались подарками, наслаждались едой, поднимали тосты, пели, смотрели телевизор. Сейчас никому не было дела до того, что происходило вне их уютных маленьких миров. Сев за руль, Марко повернул ключ в замке и прислушался к успокаивающему бормотанию мотора. Да, подумал он, это было именно то, что надо. Он нетерпеливо провёл ладонями по рулю и вдавил педаль газа в пол. Дорога периодически расплывалась перед глазами, в которых скапливались слёзы боли. Нет, не боли, отчаянно поправлял он себя. Не боли. Нет, только не боли. Её никогда больше не будет. Это слёзы злости. Ярости. Резко выкрутив руль, он съехал с дороги и, проехав пару сотен метров, остановился. Пройдя оставшееся до обрыва расстояние, он встал на самый край и зачарованно посмотрел вниз, на воды Рейна. Постояв так пару минут, он вернулся к машине и, упершись руками, стал подталкивать её вперёд. Процесс отнимал гораздо больше сил, чем потребовалось в начале этого непродолжительного путешествия, но Марко упорно не сдавался. Наконец, предсказуемо уступив законам физики, машина накренилась и, покачнувшись, рухнула в воду. Тяжело дыша, Марко подождал, пока она не скроется полностью. Он ждал облегчения, и оно пришло. Злость, которую он чувствовал, погасла. Вот только боль никуда не ушла. Проклятая боль, чёрт бы её побрал. Как он ненавидел эту боль. Как он безумно ненавидел того, кто причинил её. Как он ненавидел себя. Больше никогда. Никогда. Ни за что. Он больше не позволит сотворить с собой такое. Если бы только можно было вернуться в прошлое, Марко бы исправил только одно – он бы тогда не улыбнулся в ответ. Просто скользнул бы по этой сумасшедшей улыбке равнодушным взглядом и спокойно прошёл мимо. Что ж, это будет уроком на будущее. Никак не реагировать на тёплые искорки в глазах, не замечать заразительных улыбок, не чувствовать прикосновений чужих рук. Открыв бутылку шампанского, которую он прихватил с собой, Марко выбрался обратно на дорогу. Только сейчас он сообразил, что совершенно не подумал о том, как же будет добираться домой. Вокруг не было ни души. Ни одного, даже самого призрачного света фар. Похлопав по карманам, Марко вспомнил, что выключенный телефон так и остался лежать на столе. Ровно по центру между никому уже не нужными индейкой и ветчиной. Глотнув шампанского, парень пожал плечами. До дома всего чуть больше шестидесяти километров. Если он не околеет в какой-нибудь канаве, то успеет вернуться даже раньше того, как его потеряют родители или сёстры. Глотнув ещё шампанского, он надвинул кепку пониже, засунул свободную руку в карман и втянул голову в плечи, надеясь хоть частично защититься от ветра, становящегося с каждой минутой всё холоднее. Он не знал, сколько времени так шёл. Шампанское давно закончилось. Силы тоже были на исходе. Периодически хотелось остановиться, лечь на землю и позволить себе забыться, но инстинкт самосохранения упрямо толкал вперёд. В мозгу проносились сотни монологов и диалогов, обдумывая которые, он даже не заметил подъехавшей машины, пока не раздался гудок. Развернувшись, Марко замер на месте и, подслеповато прищурившись, увидел, как опускается стекло с пассажирской стороны. - Быстро садись в машину, герой криминальной хроники, - раздался раздражённый голос. - Бенни? – хрипло спросил Ройс, у которого не хватило сил даже на то, чтобы удивиться. - Садись! Марко стоял, покачиваясь, и без особого проявления эмоций рассматривал причудливую галлюцинацию. С тяжёлым вздохом и ругательствами Хёведес выбрался из машины, обошёл её и силой запихал не особо сопротивлявшегося парня на заднее сиденье. Несколько минут они ехали молча. Потом Марко, приподняв голову, поинтересовался: - Ты как здесь оказался? - Матс позвонил, - по голосу было слышно, что Бенедикт едва сдерживает злость. – Ему позвонил Обамеянг. После того, как написал заявление об угоне машины. Машины нет, тебя нет. Идеально сходится. Журналисты, которые не отдыхают даже на Рождество, мигом доложились, что машину золотого цвета видели в районах Эссена и Дуйсбурга, но кордон, установленный на том берегу Рейна её не дождался. Я пообещал Матсу постараться найти тебя раньше, чем это сделает полиция. - Я утопил её в Рейне. Пополнил золотую сокровищницу, - пробормотал Марко. - Что ж, в таком случае, я очень рад, что у тебя хватило мозгов перед этим вылезти наружу. И мне не придётся никому рассказывать, что я провёл Рождественскую ночь, наблюдая, как твоё тело достают со дна. Марко запрокинул голову и почувствовал дезориентирующее головокружение. У него ушло ещё несколько минут, чтобы принять положение, в котором его не болтало и не тошнило. - Значит, я вам всем праздник испортил, да? – спросил он. - Забудь. Сейчас закину тебя в комнату для гостей. Проспишься, а утром Матс приедет тебя забрать. - А что с машиной? - Сами будете разбираться. Играй гормон, чёрт вас подери. А сейчас заткнись и спи. Марко согласно кивнул и закрыл глаза. Последним, что он увидел до того, как погрузиться в сон, было золото, мерцающее всё слабее с каждой секундой погружения в воду. А потом вместо мерцания осталось лишь слабое свечение. Как это было красиво… Как хорошо… И уже почти не больно… И можно даже представить, что дело вовсе не в тепле машины и бутылке шампанского, выпитого на голодный желудок…
Забери моё сердце, анон, оно всё равно распалось на много-много кусочков. Это так прекрасно и грустно! Додал, анон, вот додал. Я не заказчик, но нытик из треда, которому в заявках мало ангста показалось. Теперь мне уже ничего не кажется.
чееерт. ну кого дернуло написать ангстовую заявку именно по ним где ловить этого ужасного человека и благодарить? автор, огромное тебе спасибо, получилось болезненно. не больно, а именно болезненно, что прямо распирает изнутри от какого-то даже сумасшествия. спасибо, что написал это, что получилось настолько здорово и верибельно. и хочется раздать всем праздничных подзатыльников, чтобы у этих придурков мозги на место встали
автор! бля! да это же ШИ-КАР-НО! Забери моё сердце, анон, оно всё равно распалось на много-много кусочков. Автор! ОХРЕНЕННО!!!
спасибо, что написал это, что получилось настолько здорово и верибельно. спасибо аноны Я не заказчик, но нытик из треда, которому в заявках мало ангста показалось. Теперь мне уже ничего не кажется. автор перечитал на свежую голову и аж сам расчувствовался Заказчик вообще не по этой парочке, но народ просил ангсту хотите ангста - зовите Ройса))) и хочется раздать всем праздничных подзатыльников, чтобы у этих придурков мозги на место встали вот да. пусть весь ангст здесь и останется
-
-
23.12.2015 в 22:491500 слов
-
-
23.12.2015 в 23:05автор! бля! да это же ШИ-КАР-НО!
-
-
23.12.2015 в 23:05Теперь мне уже ничего не кажется.
-
-
23.12.2015 в 23:13Автор! ОХРЕНЕННО!!!
-
-
23.12.2015 в 23:38где ловить этого ужасного человека и благодарить?автор, огромное тебе спасибо, получилось болезненно. не больно, а именно болезненно, что прямо распирает изнутри от какого-то даже сумасшествия. спасибо, что написал это, что получилось настолько здорово и верибельно. и хочется раздать всем праздничных подзатыльников, чтобы у этих придурков мозги на место встали
-
-
24.12.2015 в 10:18Забери моё сердце, анон, оно всё равно распалось на много-много кусочков.
Автор! ОХРЕНЕННО!!!
спасибо, что написал это, что получилось настолько здорово и верибельно.
спасибо аноны
Я не заказчик, но нытик из треда, которому в заявках мало ангста показалось.
Теперь мне уже ничего не кажется.
автор перечитал на свежую голову и аж сам расчувствовалсяЗаказчик вообще не по этой парочке, но народ просил ангсту
хотите ангста - зовите Ройса)))
и хочется раздать всем праздничных подзатыльников, чтобы у этих придурков мозги на место встали
вот да. пусть весь ангст здесь и останется