В общем, извини меня, заказчик, но автор попытался заглотить очень большой кусок пирога. Получилось наполовину, потому что это ещё не конец произведения, а только его часть. К тому же, автор хочет понять, нормальное ли у него получается произведение и стоит ли его продолжать. А пока что на пробу вывешивает. Ну вот как-то так. Часть 1. В лаборатории был весьма непримечательный вечер: Феллайни, как обычно, занимался экспериментами в закрытой комнате, Крул стоял на стремянке и искал очередную важную вещь, Бейнс же лежал на диване и читал книгу по ядерной физике. КЗЖ, совсем недавно обученная работе с компьютером, листала страницы в Интернете и читала форумы. Время близилось к ночи, и Лейтон волновался за КЗЖ и её зрение. Когда Феллайни, держа в руке странный предмет, напоминавший пульт, наконец соизволил выйти из своей комнаты, Бейнс спросил у него: — Ты совсем решил оставить её воспитание на меня? Посмотри, она уже 5 часов от экрана не отрывается! Маруан лишь хмыкнул в ответ: — Сам ей сказать не можешь? Я занят! — Дело в том, что она хорошо слушается только тебя! — сказал Лейтон, положив книгу в сторону и поднявшись с дивана, — Я пытался её уговорить, но все усилия потрачены впустую. Она так зрение совсем посадит! Феллайни снисходительно посмотрел на Бейнса, а затем, вздохнув, крикнул стоящему под самым потолком Крулу: — Тим, скажи КЗЖ, чтобы она выключала ноутбук, время позднее! Крул, высматривая на полке баночку с наножидкостью, чуть не рухнул со стремянки от неожиданности и громкости крика: — Мать твою, не ори на меня так, я чуть себе всё не переломал! — ответил Крул, и затем сказал КЗЖ: — Эй, Рапунцель кучерявая, вырубай электронику! КЗЖ злобно посмотрела на Тима своими красными глазами, прорычала что-то неприличное и вновь перевела взгляд на экран ноутбука. Крул лишь развёл руками и продолжил поиски. — И снова приходится всё делать самому! — произнёс про себя Феллайни и подошёл к КЗЖ. — Дорогая моя, тебе спать не пора? — Нет! — грубым тоном ответила она. Маруану стало интересно, что она ищет поздней ночью в Интернете, и взглянул на экран. Там он увидел странный форум на неизвестном ему языке. — Что ты там смотришь? Что это за иероглифы? — спросил он. — Вот! — КЗЖ ответила и показала рукой на экран, будто поясняла очевидную вещь. — Какой чудный язык! — размышлял Феллайни. — Похож на пародию латиницы, с его повёрнутыми буквами и прочим. Смею предположить, что это русский. Но, в таком случае, откуда ты его знаешь? КЗЖ гордо произнесла: — А вот так вот! — она переключилась на вкладку с почтовым ящиком и ткнула пальцем в одно из писем. Отправителем был некий "iamthelord", и в письме был прикреплён файл со списком русских слов. — Так вот что за слова ты иногда выкрикиваешь! — озарило Маруана. — А я-то всё думаю, что ж это было... — Что у вас там? — спросил Лейтон и подошёл к двоим. Феллайни радостно сообщил ему: — Знаешь ли ты, что наша дорогая КЗЖ, оказывается, знает русский язык? Бейнс нахмурился в недоумении: — Я думал, ты уже давно знаешь! Можешь сказать спасибо за это господину Парейко! — Кому? — спросил Маруан. — "iamthelord" который, — пояснил Лейтон. — Мы после игр сборных перекинулись парой словечек, и я как-то обмолвился о КЗЖ. Результат видишь сам. Правда,теперь я понимаю, что эти знания приносят ей не только пользу... — Знания никогда не бывают лишними, Лейтон, ты сам это знаешь! — улыбнувшись, сказал Маруан. — Это верно, но просто... — Бейнс хотел закончить свою мысль, но передумал. — Неважно. Лучше скажи, что это за штука у тебя в руке? Феллайни вопросительно поднял бровь и тут же вспомнил, что из комнаты он выходил не с пустыми руками. — Это не просто штука, это система перемещения в четвёртом измерении! — ответил он. — Может перенести что угодно куда угодно! — Не опасно? — спросил неуверенно Лейтон. — Просто в прошлый раз такие эксперименты занесли нас на Антарктиду, а ещё раньше я... — Абсолютно безопасно, если соблюдать правила! — перебил его Маруан. — Правда, есть некоторые проблемы при перемещении живой органики. Она почему-то тут же исчезает неизвестно куда. Но в остальном система функционирует исправно. Вот только мне нужна баночка с наножидкостью... — Мне кажется, я как раз её нашёл! — крикнул Крул со стремянки, держа в руках синий пузырёк. — Сейчас спущусь... Внезапно КЗЖ издала громкий рёв и, чем-то взбешённая, стала летать по комнате, сметая с полок книги, ёмкости и всё, что попадалось под руку. Крул, едва не ударившись о летящее существо, спрыгнул со стремянки и удивлённо смотрел на КЗЖ. — Не стойте здесь, как два болвана! Делайте что-нибудь! — приказал грозным тоном Феллайни, отмахиваясь от бумаг и вырванных из книг страниц. Лейтон выбежал из лаборатории, а Тим пытался поймать непослушное существо, как только оно близко подлетало к нему. В ответ он тут же получал порцию отборной ругани и бумаг в лицо. Через минуту в лабораторию вернулся запыхавшийся Лейтон со старой и большой шторой. Размахнувшись как следует, он накрыл ею КЗЖ и опустил на пол. Та сначала сопротивлялась, но через несколько минут успокоилась, и из-под шторы стали доноситься всхлипы и бормотание. Затем существо выбралось из ловушки и улетело в свой спальный уголок. — Что на неё нашло? — спросил наконец Тим, стряхивая с себя рваную бумагу. — Внезапный приступ бешенства? — Вот уж не знаю. Надеюсь, что такое не повторится, — ответил ему Лейтон. — Ладно, всё равно на тех полках ничего важного не было, — Маруан успокаивал себя. — Всё, с нас хватит на сегодня дел, все свободны, Тим отдаёт мне пузырёк с жидкостью. Крул хотел было протянуть руку, но обнаружил, что пузырька в ней не оказалось. Видимо, потерял, когда гонялся за КЗЖ. — Что значит "потерял"? Там наномашины стоимостью с эту лабораторию, Тим! — Феллайни хотел было тоже начать рвать и метать, но тут же сказал спокойным тоном: — Так, ладно, с этим завтра разберёмся. Марш спать! С этими словами все трое вышли из лаборатории и разошлись по своим комнатам, ожидая завтрашнего дня.
Часть 2.Карла не любила опозданий. На каждую встречу она всегда пыталась попасть вовремя и сильно раздражалась, когда застревала в пробке на пути к месту. Для обычной девушки Карла была невероятно пунктуальна, и многие особенно ценили её за это качество. Впрочем, того же самого она ждала и от своих знакомых, коллег и друзей. Если человек опаздывал, Карла начинала волноваться и перезванивать ему по несколько раз, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке. Вот и сейчас Карла сидела на кухне и ожидала своего возлюбленного. На часах была почти полночь, ужин давно остыл, но она верно ждала Мемо. Он, конечно, предупредил, что задержится, но Карле всё равно было не по себе. Вдруг он застрял в одной из этих бесконечных пробок? Вдруг он случайно споткнулся в тёмном безлюдном месте и теперь кричит о помощи, а она не знает? Вдруг на него напал маньяк с ножом и... Внезапно раздавшийся звонок в дверь успокоил Карлу, и та пошла ко входу. Отворив дверь, она ласково и радостно воскликнула: — Наконец-то ты дома! Я волновалась! У меня готов ужин... Мемо, ничего не сказав, легко поцеловал её в губы и тут же скрылся в своей комнате, не особо обратив внимание на Карлу. Первым делом он включил ноутбук и проверил, написал ли кто сообщения за день. Напротив раздела «Входящие» красовался ноль. Мемо облегчённо вздохнул, а затем открыл письменный ящик и достал оттуда небольшой прибор. Детектор межпространственных колебаний или, как называла его Карла, «пищащий фен» был последним его изобретением, которое он считал венцом творения. Мемо внимательно рассматривал прибор, и затем включил его. На дисплее детектора зажглись шкала и стрелка, показывавшая на ноль. Убедившись, что изобретение работает исправно, Гильермо улыбнулся. Посмотрев в стоявшее на столе зеркало, он увидел, что на пороге комнаты стояла Карла. Всё тем же ласковым тоном она произнесла: — Ты забыл помыть руки, дорогой. Мемо развернулся и пошёл в ванную комнату. Сейчас ему было совершенно не до чистоты рук. Он думал о будущем, о том, как представит общественности своё изобретение, о том, как однажды получит премию за свои труды, и что вскоре они с Карлой заживут по-настоящему хорошо. Звонок мобильного прервал нить размышлений Мемо. Он достал его из кармана брюк и посмотрел на номер абонента. Он принадлежал тому самому клиенту публичного дома, что так настойчиво названивал Мемо во время его работы с перчатками для одного русского вратаря. С того времени Гильермо научился контролировать наномашины в своём теле и производить лишь частичную трансформацию. Так, он мог говорить женским голосом, при этом внешне оставаясь прежним. Что он и сделал, ответив на звонок. Гильермо сейчас меньше всего хотелось разговаривать с клиентом, но ради остро необходимых ему денежных средств ему пришлось пересилить себя. Обычно этот самый клиент разговаривал не столько о важных делах, сколько о самой донне Мемо, что невероятно раздражало Очоа. Вот и сейчас его хорошее настроение медленно исчезало с каждым словом. Вернувшись в свою комнату, он обнаружил, что ему оставил сообщение тот самый вратарь. Одной рукой придерживая телефон, Мемо переключился на вкладку с чатом. Оказалось, что у Акинфеева вновь отказываются работать перчатки, и их нужно было перенастроить. Гильермо чувствовал, что сильно хочет спать, но, зажмурив глаза и снова их открыв, собрался с мыслями и подключился к программе перчаток, одновременно болтая с клиентом публичного дома и диагностируя проблему у Игоря. Очоа не мог удержать столько мыслей в голове, как ни старался, и ему потребовался чертёж перчаток, который среди полного беспорядка найти было практически невозможно. В такие моменты Мемо жалел, что не установил себе парочку дополнительных рук. Разбирая бумаги и односложно отвечая на порой глупые вопросы клиента, он успевал переписываться с Акинфеевым и одновременно настраивать программу. Краем глаза он заметил, что стрелка оставленного включённым детектора шевелилась и уже не была на нуле. Сам прибор негромко потрескивал. Звук детектора сливался в голове Мемо с голосом в телефоне, шумом ноутбука и шелестом бумаг. Ему становилось дурно, и наконец, не обратив внимания на выпавшую откуда-то пластиковую папку, споткнулся о неё, грохнулся на пол и выронил телефон из рук , в падении случайно порвав с трудом найденный чертёж. Экран мобильного тут же покрылся трещинами, а сам телефон выключился. Мемо почувствовал, что скоро достигнет точки кипения от раздражения, встал, отряхнувшись, и с громким стуком по клавишам ноутбука стал доделывать работу. Ему осталось лишь нажать на «ОК», чтобы разделаться с настройкой программы, но, как только Гильермо кликнул на заветную кнопку, на экране ноутбука высветилась надпись о недостатке средств на счету. Очоа изо всех сил старался не сорваться и думал, что ещё может произойти, чтобы окончательно его добить. — Дорогой, ужин давно остыл. Ты будешь есть? Приторно ласковый тон Карлы стал последней каплей. — Нет! Я, блин, сдохнуть с голода хочу! Я, мать твою, желаю к чертям сдохнуть и разложиться, чтобы ни одна живая тварь меня не доставала никогда! Хочу стереть себя с лица Земли вместе с этой дерьмовой Вселенной! Хочу геноцид всех тупых придурков устроить! Что ты на меня уставилась?! Иди отсюда к чёрту, мне не нужна твоя еда! Я видеть тебя не хочу! Я... я... Лишь через несколько секунд Мемо понял, что он натворил. К тому моменту Карла громко хлопнула дверью, и Гильермо слышал лишь быстрые удаляющиеся шаги да треск прибора. И голос своей совести. Последний звучал особенно громко и твёрдо. У Мемо сбилось дыхание. Это был первый нервный срыв в его жизни. Он никогда раньше не кричал на кого-либо. Максимум, что он мог сделать, так это поговорить с кем-то на повышенных тонах. Но так, чтобы сорваться на близкого человека, не сделавшего ничего плохого... Отдышавшись, Мемо закрыл крышку ноутбука, выключил прибор и пошёл в спальню. Карла лежала в постели, обняв подушку, и размышляла о себе и Мемо. В душе ей было больно, но она втайне радовалась, что возлюбленный сорвался на ней, а не на ком-либо ещё, иначе неизвестно, чем бы всё закончилось. Она ненароком вспомнила тот день, когда познакомилась с Мемо. Это был большой симпозиум, куда были приглашены учёные из разных стран, как известные, так и не очень. И вот она, юная и неопытная журналистка, должна была взять интервью у выдающегося молодого изобретателя из Мексики. Он тут же привлёк её манерой своей речи, поведением, внешним спокойствием и причёской: кудри учёного ну никак не желали опрятно ложиться на его голове и торчали в разные стороны. Так, слово за слово, она и познакомилась с Мемо. Правда, она до сих пор не понимала, что же привлекло его в ней: Карла плохо разбиралась в техническом жаргоне и едва ли могла отличить ионную химическую связь от ковалентной полярной. Тем не менее, он всей душой любил Карлу. И даже после этого скандала продолжал любить. Правда же? Гильермо тихо приоткрыл дверь и на цыпочках вошёл в спальню. Присев на кровать рядом с Карлой, он положил руку ей на талию и произнёс: — Дорогая, ради всего святого, прости меня! Я... я не хотел, чтобы так получилось, правда. Просто вся эта работа, все эти тренировки и эксперименты... всё это вывело меня из себя. Мне до безумия жаль, что ты подвернулась под горячую руку. Мне сейчас больно из-за этого. Я... — Всё хорошо! — тихо и спокойно ответила Карла, улыбнувшись. — Я понимаю. Ты устал, и отсюда все нервы. Честно говоря, я бы повела себя ещё хуже, будь я на твоём месте, так что я удивляюсь твоей стойкости. Проницательность. Вот за что Гильермо полюбил её. — Эти люди кого хочешь из себя выведут, — продолжил Мемо, чуть повеселев. — Тем более, когда они решают связаться с тобой все и сразу. Встав с кровати, он расстегнул рубашку, снял брюки и положил их на стул. Затем Мемо лёг на свою половину кровати, укрылся тёплым одеялом и спросил возлюбленную: — Как думаешь, если бы я внезапно пропал без вести, кто бы из них вспомнил обо мне быстрее всех? И вспомнил бы? Взглянув Мемо в глаза, Карла шёпотом ответила: — Что бы ты ни думал, знай, что есть как минимум один человек, который по-настоящему беспокоится о тебе. Легко вздохнув и закрыв глаза, Мемо мягко произнёс: — Большего я и не требую. Спасибо тебе за всё.
Часть 3.Дневник, найденный в одной из итальянских больниц. Принадлежность не установлена. 14 июля: 12.40: Привезли трёх больных с подозрением на алкогольное отравление. Грёбаный Чемпионат Мира, из-за него у нас просто бешеный график работы! 13.00: Похоже на белую горячку, так как бредят и говорят какую-то чушь. Я даже вслушиваться не стал. 14.30: Наконец-то пришла моя посылка! Я эту кожанку уже месяц как жду, и она соизволила прийти только сейчас. Ну что за безобразие? 15.15: У первого больного только что был приступ чесотки. Говорил, что по его коже ползают тараканы или ещё кто, я не расслышал. С остальными пока всё нормально. 15.25: Нет, теперь у второго то же самое. Только он про ветер под кожей говорил. Вот что с людьми алкоголь делает! Третий пока держится. 16.40: Третий вроде бы потихоньку приходит в себя, но всё равно бредит. Сейчас ляпнул что-то про «мир в трещинах». Странно... 18.00: У первого теперь глаза гноятся. Вот это уже не похоже на простую белую горячку. Кожа покрасневшая и в царапинах от ногтей. 18.10: Здорово, а у второго тошнота и рвота. Ну, это уже больше смахивает на алкогольное отравление. С третьим пока ничего не произошло. 19.00: Конец смены, ура! На улице прохладно, надену-ка лучше куртку, которая мне в посылке пришла! 15 июля: 12.00: С первым что-то совсем плохо: отхаркивается кровью, говорит, что ничего не видит, причём говорит невнятно. Кожа всё ещё красная, царапины кровоточат. Никто из нас даже не знает, что с ним происходит, но лучше к нему не подходить. 12.20: О, сегодня смена у симпатичной новой медсестры. Блондинка с третьим размером! Побольше бы таких к нам! 13.05: У второго, видимо, похмелье началось: воды просит, на головную боль жалуется. Кожа покрасневшая, но в остальном с ним всё в порядке. 13.45: А третий, видимо, на путь просветления встал, не иначе! Ведёт какой-то монолог про нити, немцев и бога. Вроде похмелья у него нет, да и внешних признаков болезни я не наблюдаю. Что-то мне это не нравится... 13.50: Что-то и на меня чесотка напала. Надеюсь, это просто от нервов. 14.30: Поболтал с новенькой. Глупая, но красивая. Для медсестры сойдёт! 16.00: Чёрт, с первым совсем какая-то фигня творится: язвы на коже появились, кричит от боли. Говорят, такими темпами в реанимацию попадёт. 16.10: Со вторым всё хорошо, даже бредить перестал. Покраснения прошли. Скоро выпишем, значит. 16.30: Третий тоже разорался, но не от боли: всё ещё бред говорит. Теперь что-то про вселенную. Иногда мне безумно хочется уволиться. 19.00: Застрял с новенькой в лифте. Как потом оказалось, свет во всём городе вырубился. Поболтали немного, а потом я включил мужика и... Короче, она настоящая пантера! 16 июля: 12.00: Сны сегодня какие-то странные были, про Чемпионат Мира и сборную Германии. И Кубок треснутый ещё. И ещё я чесался всё утро. Не дай бог я эту заразу подцепил! 12.10: Плохие новости: первый скончался этой ночью. Тело просто в ужасном состоянии. Я не знаю, что с ним произошло за ночь, но теперь мне за себя страшно. Вдруг такое же настигнет и меня? 13.00: Второго решили пока не выписывать в связи с ситуацией. Не знаю, подхватил ли он эту болезнь или нет, но для профилактики лучше не выпускать его в люди какое-то время. 13.20: Никаких изменений у третьего. Болтает о своём. Самое страшное, что я начал понимать его речи. Не к добру это. 14.45: Новенькая говорит, что на неё тоже чесотка напала. Чёрт, это уже вирус! 15.25: Не могу работать нормально, бредовые мысли в голову лезут. Про Кубок, про нитки, про ещё какую-то белиберду... 16.00: Второй возмущается, почему его не выписывают. Зовёт нас неадекватами. Мужик, такими темпами мы действительно все скоро неадекватными станем. Поболтал с третьим. Оказывается, он какой-то профессор уважаемый. На этот раз говорил что-то про своего ученика, что он исчез из видимости, прочее. Что интересно, я теперь его прекрасно понимаю. И чувствую, что перестаю понимать остальных... 19.00: Голова побаливает почему-то. Мысли ненужные опять в голову полезли. Куртку потерял где-то. Надо в отпуск идти. 17 июля: 12.00: С новенькой повторяется та же история, что и с первым пациентом. Чувствую, как к нам подкрадывается что-то неотвратимое. 12.30: Не могу уже думать от неадеквата в голове. Так и хочется выброситься в окно или ещё куда. 14.00: Пишу из шкафа. В больнице ужас: второй пациент взбесился и стал набрасываться на всех с пластиковой ложкой. Самое страшное, что он ей уже кого-то порешил. Я уже реально всего боюсь. Боже, дай мне сил выжить в этом кошмаре! 17.20: Вроде бы успокоили этого буйного. Но теперь у половины персонала началась чесотка. Чёрт. Его. Побери. 30.66: Я ПОНЯЛ ЗАМЫСЕЛ Я ВСЁ ОСОЗНАЛ ПРОЩАЙ БЕЗУМНЫЙ МИР Я ШАГАЮ НАВСТРЕЧУ НОВОЙ ВСЕЛЕННОЙ ВРЕМЯ ПРОСТРАНСТВО НИЧТО НЕ ОСТАНОВИТ МЕНЯ ДА ЗДРАВСТВУЕТ НОВАЯ НИТЬ ДА ЗДРАВСТВУЕТ ОКНО В НОВЫЙ МИР Дневник был найден при обыске больницы через несколько дней. Передан на хранение одному из исследователей паранормальных явлений. Материалы выложены с его согласия.
Часть 4.Винченцо с нетерпением ждал завтрашнего дня. Ещё бы, именно завтра на тренировке в общей группе должен был наконец-то появиться Марио Гомес, который так неудачно травмировался в матче против Аталанты. Порой Монтелла задумывался, не висит ли на нападающих его команды какое-нибудь проклятие, и если да, то кем оно было наложено? Он знал, что у многих клубов сейчас также довольно много травмированных игроков, но лучше ему от этого не становилось. За то время, пока восстанавливались Гомес и Росси, приходилось пристально наблюдать за остальными форвардами и, по возможности, оберегать их от травм. К счастью, хоть кто-то пришёл в себя... Или нет? Долгожданного возвращения Марио в строй на тренировке не произошло. Гомес попросту не явился на неё, что изрядно удивило Монтеллу. Винченцо до тренировки не получал никаких предупреждений и был уверен, что форвард обязательно придёт на неё. Набрав его номер мобильного, тренер Фиорентины приготовился начать разговор с непослушным игроком, но в ответ услышал лишь сигнал о недоступности абонента. Положив трубку, Винченцо стал размышлять. В его голову прилетали разные и порой даже безумные мысли о местонахождении Гомеса, но Монтелла старался отбросить их подальше и выбрать из них самую логичную. Наконец тренер принял решение подождать до следующей тренировки. Впрочем, и на ней Гомеса не оказалось. Винченцо казалась странной эта ситуация, и он решил расспросить своих подопечных, общались ли они с форвардом на этой неделе. Как оказалось, за день до первой тренировки с Гомесом всё было абсолютно нормально, и он отвечал на все звонки. А вот после неё никто так и не смог связаться с ним. Монтелле не нравилась сложившаяся ситуация: впереди намечалась важная игра, а в команде таинственно исчез нападающий. Пусть Винченцо и знал, что Марио не самый лучший из форвардов, но всё-таки лучше хоть какой-либо, чем играть вообще без острия атаки. Бредовые мысли стали казаться тренеру немного логичнее. Что могло произойти с Марио? Решил бросить свою карьеру и уйти в отшельники? Засиделся в онлайн-игре? Случайно уехал туда, где нет связи и заправок? Похищен? Мёртв? Последняя мысль особенно сильно тревожила Монтеллу. Он решил подождать ещё одну тренировку, а там уже, если Гомес вновь не появится, предпринимать меры. Чуда не случилось, и на третьей тренировке форвард по-прежнему отсутствовал. Теперь уже Монтелле стало действительно не по себе. Он ещё раз поговорил с остальными игроками и спросил, не было ли чего-то странного в поведении Марио до его исчезновения. Практически все сказали, что ничего не заметили. Впрочем, Аквилани подметил лёгкую дрожь в голосе Гомеса, и это пробудило в Винченцо новые подозрения. Самой вероятной теперь ему казалась версия с похищением. А если так, то с этим придётся разбираться уже другим людям. Недолго думая, Винченцо решил подать заявление в полицию. Он искренне надеялся, что они помогут, и думал о том, что исчезновение — часть проклятия. В его голове теперь был лишь один вопрос: куда же, в таком случае, это проклятие занесло Марио в самый неподходящий момент.
Часть 5.Работа в Малаге — это мучительная пытка, причиняющая много душевной боли и при этом не трогающая физическую силу. Вот что вынес для себя Гильермо за несколько месяцев игры в испанском клубе. Впрочем, можно ли было назвать игрой постоянное пребывание на скамейке запасных без малейшей надежды на попадание в основу? Очоа чувствовал, что теряет свою вратарскую хватку, свой навык, что было для него сущим кошмаром. Все эти волнения отразились и на внешнем виде Гильермо: тот изрядно похудел, на лице всё сильнее была заметна острота его скул, а колючая щетина словно отражала его душевное состояние. Но Очоа знал, что существует и другая команда: с давно знакомыми ему игроками, приятной атмосферой и хорошим тренером. И что было особенно важно: именно в составе этой команды ему удавалось получить столь необходимую практику. Всё-таки полевые условия разительно отличались от тренировки. То была сборная Мексики, дня вызова в которую Гильермо всегда ждал с нетерпением и боялся лишь одного: что потеряет место в её основе. Очоа лежал на кровати, держа в руках свой телефон, и ждал очень важного звонка. Тренер сборной, Мигель Эррера, предупредил заранее, что ему и Гильермо предстоит серьёзно поговорить. Мемо знал, на какую тему будет идти разговор, и поэтому втайне боялся, что всё сложится для него неудачно. Наконец раздался громкий звонок, и Очоа тут же взял трубку. — Доброе утро, Мемо! — прозвучал знакомый голос. — Выспался? Гильермо устало ответил: — Не уверен. — Очень плохо. Ты же знаешь, что недосып сказывается на работоспособности организма. Знаешь ведь? "Тренер, видимо, решил, что сегодня он министр здравоохранения", — подумал Очоа, но в ответ лишь сказал: — Знаю. Но вы же мне звоните сейчас не поэтому, правда? Голос в трубке умолк на некоторое время, а затем раздался снова: — Гильермо, ты очень, очень хороший игрок, талантливый и целеустремлённый. Я искренне горжусь тем, как ты проявил себя на Чемпионате Мира и что ты сделал для нашей сборной. Твои умения просто невероятны. Но, к сожалению, есть одна проблема, которая требует быстрого решения, если ты хочешь сохранить место в основе. Очоа прекрасно знал, о чём пойдёт речь. — Увы, но ты теряешь свой навык из-за отсутствия практики, — продолжал Эррера. — Я не узнаю тебя в последнее время. Твой кураж куда-то пропал. Что с тобой? Неужели клуб не даёт тебе играть? Гильермо вздохнул и сказал всё тем же унылым тоном: — Они так и не выпустили меня с тех пор, как я сыграл в товарищеском. Даже на тренировках мне не поручают практически никаких заданий. Я чувствую, как теряю навык и силы. Но самое страшное, — Очоа остановился на пару секунд, и шёпотом продолжил: — то, что я не могу ничего изменить. Они не слушают меня, слова просто улетают в пустоту. Им плевать, словно и не существовало меня никогда. — Но как же твои переговоры с руководством? — удивлённо спросил Эррера. — Ты так радовался, что всё решилось в твою пользу! — Ничего не решилось! — сердито перебил Очоа. — Всё по-старому: меня маринуют на скамейке, не дают играть и просто даже не замечают! Теперь я искренне ненавижу этот клуб! Мигель был ошеломлён жёсткой речью своего подопечного. Никогда раньше он не слышал такой злости в голосе Гильермо, и это заставило его серьёзно подумать над душевным здоровьем вратаря. Отдышавшись и собравшись с мыслями, Очоа тихо, с дрожью в голосе произнёс: — Тренер, дайте мне совет! Хоть один! Прошу вас! — Мемо, я... — Эррера подбирал нужные слова, но они, как назло, не приходили ему в голову. — Слушай, я почитал немного про этот клуб. Как гадко они поступают со свободными агентами вроде тебя. Я рекомендую покинуть Малагу, и как можно скорее. Но у тебя есть выбор: либо ты досрочно расторгаешь контракт с клубом, и в итоге тебе выплачивают компенсацию, либо же ждёшь трансферного окна и уходишь. Гильермо закрыл глаза. Выбрать первый вариант — значит, вызвать большой скандал, которых он так не любил, но в то же время повернуть ситуацию в свою пользу и отвадить других игроков от попадания в этот клуб. Второй же был менее приятен для Очоа с материальной точки зрения, но гораздо спокойнее. — Я понимаю, это сложный выбор для тебя, — мягким тоном продолжил Эррера. — Но решение можешь принять лишь только ты сам. В любом случае, тебе надо уходить из Малаги в другой клуб. Туда, где ты сможешь играть. Туда, где ты по-настоящему нужен, Мемо. Очоа слегка улыбнулся. — Я надеюсь, что ты понял меня, — всё так же говорил Мигель. — Мне пора. Я желаю тебе удачи, и искренне надеюсь, что у тебя всё сложится хорошо. До встречи! С этими словами тренер повесил трубку. Отложив телефон в сторону, Гильермо смотрел в молочно-белый потолок. Он думал над своей дилеммой и никак не мог принять какое-то конкретное решение. Ему требовалось время, много времени. И иное место для размышления. Но какое? Другой город? Другой континент? Другой... мир? Больше всего Очоа хотелось оказаться в другом мире, подальше от всех этих проблем, хотя бы на пару дней. Обдумывая место и время, в котором он хотел бы оказаться, Гильермо чуть ли не уснул вновь, но очередной звонок телефона привёл его в чувство. Это было напоминание о том, что скоро начнётся тренировка. Через несколько минут Очоа уже был готов выйти из дома. Но перед тем, как это сделать, он остановился на пороге, посмотрел куда-то вверх и мысленно попросил у Вселенной лишь одного: покоя. Хотя бы на какое-то время.
Часть 6.Обеденный зал едва освещался тускло горящими свечами. Казалось, будто сама тьма заглянула на ужин к хозяину замка, который сидел за длинным узким столом и держал в руках старинный бокал с красной жидкостью. Напротив него был странный человек, похожий на средневекового правителя, который сурово смотрел на хозяина, поглаживая свои усы. — Ты... — холодно произнёс гость. — Как ты посмел? — Что именно, господарь? — неуверенно ответил хозяин. — Как ты посмел якшаться с рабом? — загадочный собеседник повысил голос. — Тем более, со смертным? Хозяин, сжавшись от неуверенности, начал оправдываться: — Господарь, это произошло не по моей вине! Этот напиток свёл меня с ума, я просто потерял голову и... — он запнулся, но затем продолжил: — В общем, я не по своей воле это сделал, клянусь вам! Гость резко встал и закричал: — И после всего этого ты ещё смеешь считать меня своим прадедом? Смеешь говорить, что у нас общая кровь? Смеешь называть себя потомком великого Сына Дракона? Да лучше бы ты действительно лишился головы! — гость, немного умерив пыл, провёл своей когтистой рукой по столу. — Радуйся, что я не отрубил её тебе лично. К твоему счастью, меня уже нет в мире живых... Космин. Хозяин был готов убежать в страхе из зала: он знал, что представляет из себя Великий Вампир и на что он способен в гневе. — Есть одна... деталь, о которой я забыл упомянуть, — робко сказал Космин. — Если позволите, господарь. — Говори, — с ледяным спокойствием произнёс Дракула. — Дело в том, господарь, что он не совсем раб. Я плачу ему в обмен на услуги, и он вправе делать всё, что хочет и что не запрещено законом, — ответил Космин и тут же зажмурился. Дракула молча смотрел в одну точку и размышлял. Моци, воспользовавшись моментом, медленно попытался развернуться, встать со стула и прокрасться вон из зала, но тут же обнаружил перед собой неведомо как переместившегося Дракулу. Тот крепко схватил руку Космина, как в тиски, посмотрел ему в глаза и тихо произнёс: — Куда ты собрался без моего разрешения, смерд? Я ещё не закончил разговор. — Тысяча извинений, господарь, но мне нужно было выйти, — затараторил Космин, чуть ли не взвизгнув от боли. — Дай мне завершить речь свою, — ответил Дракула. — Ты — позор своего рода! Используешь силу своей крови впустую! Тратишь бессмертие на бесполезные дела! Грешишь с рабами! И после этого сравниваешь себя со мной! С господарем Валахии! Цепеш резко отпустил руку Моци, оставив на ней глубокие царапины, затем взял его за шею, приблизил к себе и холодно прошептал: — С глаз моих долой, пёс! Не успел Космин моргнуть, как тут же пролетел несколько метров и вышиб дверь своим телом. Дракула же, проворчав, исчез в чёрной дымке. С трудом встав, Космин отряхнулся и посмотрел на свою руку: раны сильно кровоточили. Чуть ли не крича от боли, он дошёл до окна и взглянул на небо: за чёрными тучами едва виднелась кроваво-красная луна. Космин перевёл взгляд на подоконник. Там одиноко лежала вчерашняя газета, так и не прочитанная Моци. Его взгляд зацепился за строку "Известный бельгийский учёный стал жертвой авиакатастрофы". Сильная боль пронзила голову Космина, и он потерял равновесие и свалился на пол. Он не находил в себе сил встать, но внутренний голос шептал ему: — Вставай, вставай... Космин очнулся в своей постели и проскулил от боли. Солнечный свет бил ему прямо в глаза, стрелки старых часов с маятником показывали на девять. Повернувшись на другой бок, Космин увидел Влада, который ласково говорил ему: — Вставай, утро уже вовсю идёт, а ты ещё спишь! Я тебе завтрак приготовил! Моци едва мог пошевелиться. Он вспомнил свои слова о несовместимости медовухи с пивом и теперь убедился, что был прав. Ему хотелось что-нибудь выпить, чтобы заглушить сильную жажду. — Сволочь! — с трудом произнёс Космин. — Вот что ты со мной сделал? — Ничего противозаконного, — спокойно ответил Влад. — Ты сам согласился, поэтому винить меня бессмысленно. Космин хотел возразить, но боль помешала ему что-либо сказать. Влад протянул ему стакан с мутноватой жидкостью. — Пей. Потом приходи завтракать. Моци неуверенно взял стакан из рук Влада и устало спросил: — Отравить меня хочешь? Влад в ответ лишь кивнул головой, усмехнувшись. Космин чуть не заорал, подумав об измене, но затем, вспомнив, что этот жест означал "нет", успокоился и выпил содержимое. В стакане оказался огуречный рассол, чему Моци обрадовался. Немного полежав, Космин нехотя встал с постели и поплёлся на первый этаж. В зале уже вовсю завтракал Влад. Космин дошёл до стола и посмотрел на свою тарелку: сегодня Влад приготовил отменную глазунью. Но Моци тут же замутило от вида еды. — Присаживайся! — приветливо сказал Влад. Чувство голода было сильнее похмелья, и Космин всё-таки приступил к еде. — Как спалось? — Отвратительно, — ответил Моци. — Всю ночь какая-то муть снилась. — Что именно? — поинтересовался Влад. — Прадед мой. Обвинял меня в чём-то, швырял по всей комнате... — В чём? Космину не понравилась дотошность Влада. — Какая тебе разница? — сердито спросил он. Влад всё так же приветливо пояснил: — Просто ты говорил, что твой прадед просто так к тебе не является. — В случившемся обвинял, — огрызнулся Космин. — Всё, закрыли тему. Оба стали молча доедать завтрак. Вскоре тарелка Влада опустела, и он ушёл на кухню. Космин, из-за тошноты так и не доев глазунью, догнал его и вручил свою тарелку. Взгляд Моци зацепился за большой портрет Дракулы, висевший на стене. — Колосажатель... — тихо произнёс Космин. — Что-то ещё? — отозвался Влад. От такой наглости Космин захотел что-нибудь швырнуть в него, но тот ускорил шаг и быстро скрылся в другой комнате. Прошло два часа, но похмелье всё никак не проходило. Моци сидел в большой библиотеке и читал сонник, пытаясь разобраться в том, что же значил его ночной кошмар. Космин быстро перелистывал страницы, вспоминая важные детали сна и выписывая их на листок. Наконец он решил прочитать написанное: "Ужин с вампиром означает дальний путь, не сулящий ничего хорошего. Быть вампиром — к скорой болезни. Кровоточащие раны — то же самое. Кроваво-красная луна — к глобальным изменениям в жизни. Весть о смерти человека — к дурным вестям от него." Космин встряхнул головой. Сон не сулил ничего хорошего. Что-то большое и разрушительное неминуемо приближалось. Совсем недавно Моци читал о новой болезни, возникшей в Италии. Он погрузился в размышления, из которых его резко выдернул вошедший в комнату Влад. — Чем занимаешься? — спросил он, улыбаясь. Весёлое настроение Влада выводило Космина из себя. — Думал, пока ты не пришёл, — ответил Моци немного сердито. Внезапно его осенило, и он сорвался с места. — Ты чего? — Влад ошеломлённо воскликнул. — Руны! Где мои руны? — Космин говорил быстро, одновременно роясь в ящиках письменного стола. Достав бархатный мешочек, он успокоился. — Вот они. — Что, опять гадать собрался? Влад скептически относился к существованию высших сил. Он полагался скорее на свои силы, нежели на помощь свыше, и считал гадание и прочие ритуалы пустой тратой времени. — Да. Мне нужна информация, — Космин никак не мог развязать мешочек дрожащими руками. — И не смотри на меня так, это действительно работает! Влад развёл руками: он в жизни бы не смог переубедить Космина. Развязав мешок, Моци закрыл глаза, мысленно задал вопрос и вытянул три руны. Но от страха он не мог взглянуть на результат гадания и поэтому попросил об этом Влада. Тот, посмотрев на руны, произнёс: — Эээ... крестик, буква П, буква Р с хвостиком. — Чего? — спросил Космин, а затем открыл глаза. Он увидел три руны: Наутиз, Уруз и Турисаз. Результат настолько сильно поразил Моци, что он потерял сознание. Влад быстро сбегал за нашатырным спиртом, намочил кусок ваты и провёл им у носа Космина. От резкого запаха тот очнулся и задрожал. — Всё плохо? — взволнованно спросил Влад. — Очень. Руны говорят, что это может повлиять на весь мир. — Что именно? — Не знаю, но что-то очень плохое. Надо будет разложить ещё на картах, — сказал Космин, поднимаясь на ноги. Влад усмехнулся. — Нет, не в этом смысле, идиота кусок! — Да брось, я не верю во все эти предсказания. Всё хорошо будет! — успокаивал Космина Влад. Внезапно раздался громкий звук. Космин понял, что только что на его мобильный пришло сообщение. Он достал телефон из кармана и чуть не потерял сознание вновь: на экране высветился ник Феллайни. Моци тихо произнёс: — И это плохое уже началось.
Часть 7.1.Английское утро редко баловало жителей Туманного Альбиона хорошей погодой. И этот день не был исключением. Впрочем, Лейтон настолько привык к пасмурной погоде, что не обращал на это внимания. Он проснулся, как обычно, раньше всех. За окном лил сильный дождь, а часы показывали ровно семь часов утра. В тот день Лейтону меньше всего хотелось вставать с постели и что-либо делать, но кто-то должен был заниматься бумажной работой. Поэтому он нехотя поплёлся на кухню, приготовил горячий крепкий кофе и направился в сторону кабинета. Осторожно открыв дверь, чтобы не разбудить спящую на верхней полке КЗЖ, Лейтон тихо вошёл в комнату, сел за стол и включил ноутбук. Хотя Бейнс и не особо разбирался в современных технологиях, этого было достаточно, чтобы комфортно и без труда выполнить простую, но важную работу по заполнению нужных документов. Для него это было чем-то вроде медитации: он мог погрузиться в работу настолько, что переставал замечать ход времени. Три часа прошли для него за несколько минут, и лишь только внезапно зашедший Тим, громко хлопнув дверью, вернул Лейтона в реальный мир. — Ты чего шумишь? — недовольно спросил Крула Бейнс. Тот, взяв кружку Лейтона и сделав глоток кофе, приветливо ответил: — А чего бы и не пошуметь? Девять утра, всем вставать пора! — Ты чуть КЗЖ не разбудил, — сказал Лейтон. — И я очень тебя прошу, верни, пожалуйста, мою кружку. — Боишься, я микробов туда напущу? — рассмеялся Тим, но кружку всё же вернул. — Что, опять бумажки ворошишь? Лейтон вздохнул: — Тим, я работаю, сейчас не самое время меня отвлекать. Мы можем поговорить после того, как я закончу дела, хорошо? А пока посмотри, что там с КЗЖ, её как-то не слышно совсем. Крул медленно подошёл к полке, где стояла кровать КЗЖ. Хотя он и был высокого роста, рассмотреть полку всё же было большой проблемой. Поэтому он провёл рукой по ней и, нащупав что-то мягкое и округлое, сказал Бейнсу: — Всё в порядке, она спит. Лейтон, не отрываясь от экрана, кивнул. Тим остался на месте и смотрел куда-то в одну точку, будто размышляя. Наконец, он произнёс: — Удивительно, как за такое короткое время она освоилась в современной технике, — и затем, развернувшись к Бейнсу, добавил: — Быстрее, чем ты, между прочим. — Она любознательная, ей всё везде надо, — ответил Лейтон. — Мне реальная жизнь интереснее виртуальной. — Хотя бы аккаунт завёл, а то с тобой связаться практически невозможно! Бейнс, не задумываясь, ответил: — А зачем, когда есть телефон? Мне кажется, его вполне достаточно для связи. — Старомодный ты, Лейтон, — сказал ему Крул, оперевшись о полку. — Надо идти в ногу со временем! — Разве это плохо? — тот возразил. — Мы слишком торопимся в будущее, забывая порой о важных понятиях. Я думаю, этой большой машине человечества всё-таки нужны тормозы вроде меня. Лейтон улыбнулся. Тим развёл руками, не зная, что ответить, и стал искать по полкам пузырёк с наномашинами, который вчера потерял. В ходе поисков он случайно зацепил рукой одну из них, и та со всем содержимым грохнулась на пол. Бейнс от внезапного шума вздрогнул и воскликнул: — Тим, ты что творишь? — Оно само свалилось! — ответил Крул и взглянул под ноги: колбы превратились в осколки стекла, а их содержимое пролилось на книги. — Ничего не может произойти само по себе! — сердито сказал Бейнс, соскочив с кресла и подбежав к Крулу. — Неси веник! Тим медленно подошёл к шкафу, достал веник и начал нехотя подметать осколки. Лейтон же выбрал те книги, что пострадали больше всего, и положил их на стол. Внезапно его озарило: — Почему КЗЖ до сих пор спит? Крул, вяло собрав осколки в одну кучу, спокойно ответил: — Утомилась, видимо, до ночи сидеть в Интернете. — Нет, я имею в виду, почему она после грохота не проснулась? Крул задумался. Он совершенно точно помнил, что КЗЖ была в своей постели на полке. Бейнс, волнуясь за существо, взял стремянку, поставил около полки и взобрался по ней. Проведя рукой по округлому силуэту, он снял с него одеяло и удивился: — Её здесь нет! — Как нет? — спросил Крул. — Я же отчётливо помнил, что... — Подушка под одеялом, — перебил Бейнс, спускаясь со стремянки. — С виду и не отличишь. — И что теперь делать? — Как что, Тим? Искать её! Крул стал ворошить все полки в поисках существа. Бейнс же выбежал из лаборатории, взобрался на второй этаж и зашёл в комнату Феллайни. Маруан, надев на голову наушники, слушал музыку и крепко спал. Лейтон прикоснулся к его плечу и взволнованно прошептал: — Маруан, проснись! КЗЖ пропала! Феллайни в ответ лишь пробурчал и перевернулся на другой бок. Тогда Лейтон снял с его кудрявой головы наушники и шепнул ему в ухо: — Фелли! Маруан тут же проснулся и резко вскочил с кровати от испуга, не отпуская из рук одеяло: — А? Что? Где? Лейтон взял его за плечи и поспешил успокоить: — Прости! Не хотел пугать. — Что случилось? — спросил Феллайни. — Я не хотел тебя будить, но есть одно срочное дело, — ответил Бейнс, тоже обеспокоенный. — КЗЖ пропала. — Пропала? Лейтон кивнул. Маруан в ответ тряхнул головой и произнёс: — Не может этого быть. Она должна быть где-то здесь. Ищите, я сейчас к вам приду.
Часть 7.2.Через несколько часов трое обыскали все помещения и перевернули всё вверх дном, но так и не нашли пропавшее существо. Не зная, что делать дальше, Феллайни держался за свои волосы, Крул допивал третью кружку кофе, а Бейнс, оперевшись о стену, уставился в одну точку и тихо повторял: — Почему? Внезапно Феллайни стал размышлять вслух: — Так, хорошо, если её здесь нет, то где она в принципе может быть? Что сподвигло её на побег? Одно событие или их цепочка? Когда ей в голову пришло это решение? Месяц назад? Нет, слишком рано. Неделю? Возможно, но за неделю ничего не произошло. Ну, кроме вчерашнего дня... Вчерашнего дня... Маруана осенило. Он обратился к Тиму и Лейтону: — Точно! Вчера она была сама не своя и бесилась! Возможно, она на эмоциях как раз и сбежала. Ночью, пока все спали. — Из-за чего? — спросил Крул. — Хороший вопрос, — ответил Феллайни и стал расхаживать по комнате в размышлениях. — Что она делала до приступа бешенства? Сидела в Интернете, так? Может, её взволновала какая-то новость? Сообщение? Внезапно он хлопнул себя по лбу и воскликнул: — Точно! Кто-то прислал сообщение, которое её разозлило! Чёртовы тролли... — Предлагаешь посмотреть, что это было за сообщение? — сказал Крул и подошёл к ноутбуку. — Да, пожалуй, — сказал Феллайни. — Тим, найди его. Лейтон, ты... Маруан оберернулся и хотел было что-то поручить Лейтону, но не заметил, как тот ушёл из комнаты. Заглянув в другую комнату через приоткрытую дверь, он обнаружил, что Бейнс сидел на диване, закрыв лицо руками. Феллайни тихо подошёл к нему, сел рядом и прошептал: — Лейтон, я понимаю, нам всем сейчас тяжело, но... — Я виноват, — перебил его Бейнс. — Я подвёл её. — Что? — удивлённо спросил Феллайни. — О чём ты, Лейтон? Ты ничего ей не сделал, за что ты себя винишь? — Вот именно, что ничего не сделал! — Бейнс сердито воскликнул. — Ушёл спать, оставив её одну. Озлобленную, оскорблённую, расстроенную... брошенную, Маруан. Я бросил её наедине с эмоциями, с которыми она пока не умеет справляться. И она сдуру сбежала. Мне надо было остаться и поговорить с ней, успокоить её, а я... Лейтон замолчал. Маруан, видя, как сейчас переживает его друг, приобнял его, попытавшись успокоить. — Теперь ты понимаешь, почему моими детьми занимается жена, — тихо произнёс Лейтон дрожащим голосом. — Потому что из меня плохой отец. — Отец? — переспросил Маруан. Бейнс вздохнул и сказал: — Я хочу признаться тебе кое в чём, Маруан. За все те полтора месяца, что КЗЖ живёт с нами, я сильно к ней привязался. Возможно, слишком сильно. Я видел, как из простого, ничего не знающего существа она превращалась в разумную форму жизни. — Но искусственную, — перебил Феллайни. — Искусственная жизнь тоже жизнь. Тем более, что ещё и разумная. Совсем как человек... нет, скорее ребёнок, — продолжал Бейнс и затем воскликнул: — Чёрт возьми, Фелл, она и есть ребёнок! И сейчас этот ребёнок шатается по улице с риском для своей жизни, не зная, где он и что он! Может, ты и не понимаешь это чувство, у тебя детей не было. Но я очень надеюсь, что ты его никогда не поймёшь. Феллайни прижался носом к волосам Бейнса. Возможно, иногда он не умел выражать эмоции, но чувствовал их прекрасно. Он не менее сильно переживал как за КЗЖ, так и за Лейтона. — Я понимаю, как тебе сейчас тяжело, Лейтон, — сказал Маруан. — Но ты нисколько не виноват. Я думаю, что даже если бы ты попытался её успокоить, результат был бы тот же. Да и пора ей было учиться справляться со своими эмоциями самой. Лейтон тихо ответил: — Я знаю. Я поступил как надо. Но не как хотел бы. — То есть? — Вспомни нашу самую первую встречу. Тогда было бы рациональнее не вмешиваться, оставить меня на произвол судьбы. Но ты сделал так, как тебе захотелось, и спас меня. А теперь представь на секунду, сильно бы ты жалел, поступив рационально? — Нельзя сравнивать эти два события, — сказал Феллайни. — Тогда шла речь о спасении твоей жизни. — А разве сейчас не о том же самом? — перебил Бейнс. — Возможно, останься я тогда с КЗЖ, всего этого бы не произошло. Я даже не знаю, жива ли она или нет. Маруан не знал, что ответить, поэтому просто промолчал, всё так же уткнувшись носом в волосы друга. — И что бы ты чувствовал, если бы не пришёл сейчас меня успокаивать, а оставил одного? — спросил Лейтон и взглянул на Маруана. Тот немного отстранился и ответил, посмотрев Бейнсу в глаза: — Я бы даже не смог принять такое решение. Они смотрели друг на друга, а затем крепко обнялись. Знакомое ощущение кудрей у своего носа немного успокоило Лейтона, и тот прошептал в ухо Маруану: — Пообещай мне, что мы найдём её. — Обязательно, — ответил он. Внезапный выкрик Крула нарушил идиллию: — Эй, а где скелет? — Какой скелет? — спросил Маруан, быстро встав с дивана и подбежав к Тиму, стоявшему около одного из открытых шкафов. — Какой ещё к чёрту скеле... В этом шкафу должен был находиться разработанный Феллайни экзоскелет специально для прогулок КЗЖ. Но он таинственным образом исчез. — Т, — закончил Маруан и тихо добавил: — Ты гениальна! — В смысле? — удивлённо спросил Тим. — Она знает о том, что с ней будет без маскировки! Я думал, что мне придётся объяснять ей это самому, — ответил Феллайни. — Как успехи с сообщением? — Я нашёл этого тролля, и он просто жуть какой странный. Последние сообщения у него про какие-то нити и конец света. Мне аж не по себе стало. — А кто он? — спросил Бейнс, незаметно присоединившйся к двоим. — Чёрт знает, — Крул пожал плечами. — Там анонимный форум, имён не видно. Да и не настолько хорошо я знаю русский, чтобы вычитывать каждое его слово. Лейтон, подумав немного, высказал одну идею: — Что, если мы свяжемся с нашим другом из Румынии? Говорят, он хорошо умеет находить пропавших людей. Может, он сможет нам помочь? Тим хотел возразить, но вмешался Маруан: — Хорошая мысль! Тем более, он мне экспериментальные линзы должен отдать, а то заморозит без контроля всю округу. Где мой теле... — Бейнс тут же достал коммуникатор и вручил его Феллайни. — ...фон, спасибо, Лейтон. Маруан стал быстро стучать по экрану телефона, набирая текст, и затем отправил сообщение: "Зараза, хватай линзы и лети сюда. С наилучшими пожеланиями, МФ."
Часть 8.Учёные, какими их представляют в книгах и фильмах, — те, кто постоянно изобретает сложные и необычные штуковины, которые обязательно должны иметь много-много лампочек, кнопочек и прочих элементов. Жизнь учёного состоит из увлекательных экспериментов, в результате которых могут появиться неожиданные выводы, всяческих симпозиумов, интересных исследований... Ничего подобного. На самом деле, это много теории, терминов и сложных формул. Постоянно. Всегда. Нет, конечно, иногда бывает действительно интересно, но таких моментов чрезвычайно мало. Именно так думал Мемо о своей работе. И все те бумаги, которыми был завален его письменный стол, были исписаны этими самыми теориями, терминами и сложными формулами. Сколько он сделал реальных, физически ощутимых изобретений хотя бы за этот год? Три-четыре? А сколько проверил гипотез? То-то же. Поэтому Мемо искренне не любил киношный образ учёных. Впрочем, сейчас он думал, что настал период того самого интересного "иногда". Гильермо сидел на стуле в своей комнате и вертел в руках детектор колебаний. Его заинтересовало недавнее поведение прибора, и теперь он размышлял, что могло стать причиной. Может, кто-то опять играется с коллайдером? Или экспериментирует с телепортами? Нет, тогда бы колебания были низкими и незначительными. Ложная тревога? Да нет, прибор абсолютно точно настроен. Долетевшая активность чёрной дыры где-то в глубине космоса? Вроде нет. Кто-то прорвал границу измерений? Кто именно? И как? Эх, если бы прибор умел разговаривать, это бы сильно помогло Мемо. Но, увы, детектор упорно молчал, показывая нормальный уровень колебаний. Да и показания Гильермо забыл снять. А кто знает, может, такое и не повторится уж никогда? Мемо подошёл к ноутбуку и слегка сдвинул мышку. Экран зажёгся и показал окно браузера. Гильермо подумал, что прочесть новости за неделю было бы неплохой идеей. Вдруг там говорится о событии, которое теоретически могло бы повлиять на показания детектора? Очоа прошёлся взглядом по заголовкам новостей: открытие новой звезды, очередные сказки про путешествие на Марс к 2020 году, волнения машин в Бразилии, эпидемия неизвестной болезни в Италии... Ничего особенного. Нет, эпидемия — это, конечно, плохо, но вряд ли она повлияла на пространство. Мемо вздохнул. Он совершенно не понимал, в чём же дело. Мог лишь только предположить, что это был засекреченный эксперимент. Мемо хотел было перестать думать об этом и переключиться на другое, более важное дело, как вдруг услышал знакомый треск. Тот самый, который издавал прибор совсем недавно. Гильермо тут же бросился к детектору, прихватив более-менее чистый листок и маленький сточенный карандаш, и стал записывать показания. Но через полминуты прибор вновь замолчал. Теперь у Очоа были числа, но для ответа на главный вопрос этого было явно недостаточно. Что же делать? Размышления внезапно прервал звук сообщения. Мемо перевёл взгляд на экран: с ним хотел связаться тот самый вратарь из России. На сей раз он прислал какую-то ссылку с обсуждением. Только вот о переводе забыл! Хорошо, что онлайн-переводчики есть! Очоа с головой окунулся в обсуждение. Даже несмотря на довольно кривой перевод, сами мысли участников были чрезвычайно интересны для Мемо. Они создавали целые миры всего лишь за час, писали недурные тексты и вообще оказались весьма продвинутыми людьми. Но особенно сильно Гильермо зацепило обсуждение о взаимодействии вселенных. Даже скорее один участник, которого не сильно любили в теме. Его язык был слишком витиеват для онлайн-переводчика, и Мемо часто терял смысл написанного. Впрочем, то, что всё-таки удавалось понять, поразило Очоа: этот безумец писал о вещах, мало понятных даже самым гениальным учёным, и весьма убедительно. Будто он знал и понимал эти явления. Ближе к концу обсуждения Мемо почувствовал, что сообщения незнакомца были обращены не столько к другим участникам... сколько к нему самому. Аноним пытался разговаривать с Мемо, дать ему идею, даже запугать. Гильермо стало не по себе. То, что казалось для него безобидным обсуждением, теперь превращалось в его запугивание. Что-то было явно не так с этим анонимом. Детектор вновь затрещал, и Мемо на секунду показалось, что незнакомец как-то мог быть связан с поведением прибора. Гильермо собрался с силами и решил дочитать это проклятое обсуждение, мысленно ругая Игоря за ссылку. Треск не прекращался и даже усиливался. С каждым прочитанным сообщением звук становился всё громче и отчётливее. Наконец взгляд Мемо наткнулся на короткую строчку, а прибор, издав громкий писк, замолчал. Очоа боялся сдвинуться с места. Он почувствовал, как что-то прикоснулось к его плечу, обернулся, и в ту же секунду раздался громкий хлопок и погас свет... Карла спокойно читала новости за неделю, слушая ненавязчивую и лёгкую мелодию в своих наушниках. Её поражало количество событий, происходящих в последнее время. Особенно ужасных событий, вроде той же эпидемии или восстания разумных машин. В высокоразвитых странах эти явления казались маловероятными, и, тем не менее, они произошли. В такие моменты Карла спрашивала себя, а не случится ли что здесь? С ней? С её мужем? От внезапного отключения Карла вздрогнула. Она всё никак не могла привыкнуть к экспериментам мужа, после которых постоянно приходилось чинить электричество. Успокоившись, Карла встала с постели и лёгкими шагами подошла к кабинету Гильермо. — Дорогой, всё в порядке? Ты опять перепутал фазы? — спросила она, постучавшись в дверь. "Перепутал фазы" было типичным объяснением Мемо при отключении света во время экспериментов. Ответа не последовало. Карла вновь постучала: — Мемо? Мемо, я просто хотела... — дверь оказалась не заперта, и Карла, открыв её, испугалась: оконные стёкла были разбиты, чертежи летали по комнате, экран ноутбука тускло горел, а самого Мемо нигде не было. Карла тут же кинулась к окну и посмотрела вниз, опасаясь худшего. Но ничего, кроме тени от листвы и серого асфальта, там не было. Карла металась по комнате, не зная, что делать, и затем взглянула на экран. В открытом окне браузера жирным чёрным шрифтом на белом фоне были написаны лишь два слова. "Конец света."
Часть 9.Внезапное исчезновение Марио Гомеса поставило всю команду на уши. Абсолютно никто не знал, где он мог быть. В том числе и Винченцо Монтелла, который решил организовать поиск футболиста. Но за несколько дней этот поиск не привёл ни к каким результатам. Даже привлечение полиции не помогло в решении проблемы. И теперь он сидел в одной из пустых комнат, совершенно не зная, что делать. Всего лишь один вопрос был в голове Монтеллы: стоило ли расширять поиск, при этом немного нарушив закон? Дело в том, что он не проводил никаких обысков, лишь опросы всех тех, кто был знаком с Марио. Один из них как-то обмолвился, что Гомес за несколько часов до исчезновения забыл свой телефон в шкафчике раздевалки. Винченцо предполагал, что в этом самом телефоне могла быть информация о местонахождении Марио. А могла и не быть. Рискнуть и открыть шкафчик Монтелле не позволял лишь закон. Но что, если в это самое время Гомеса, например, жестоко мучали? И от бездействия Винченцо игрок мог даже лишиться жизни? Тренер не мог этого допустить. И поэтому он решил нарушить закон для того, чтобы не был нарушен более серьёзный. С этой мыслью он сорвался с места и быстро пошёл в сторону раздевалок. Затем он встал напротив шкафчика Гомеса и стал думать. Запасных ключей у него не было, поэтому надо использовать лом. Но одному Монтелле с этим справиться было не по зубам. Он подозвал проходящего мимо игрока и попросил помочь со взломом. Тот хотел возразить, но затем подошёл к тренеру, не решившись идти против его указаний. Он убежал в хозяйственную часть и вернулся с ломом, и вскоре шкафчик был открыт. Его содержание поразило Винченцо: верхнее отделение было доверху заполнено мелкими исписанными бумажками. Вытащив одну из них, Монтелла прочитал надпись и тут же отвёл взгляд: на белой бумаге чёрными чернилами гордо красовалось "Шлюха" на итальянском языке. Посмотрев на другую записку, тренер увидел то же самое слово, но на английском. Затем Монтелла вытряхнул все бумажки из шкафчика. Оказалось, что на всех них было написано это слово на разных языках. Встречались даже всякие непонятные крючки, завитушки и иероглифы. Почерк не принадлежал Марио. Более того, он не принадлежал никому из членов клуба. Винченцо предположил, что всё это написал сумасшедший фанат Гомеса. Возможно, он мог быть причастен и к его похищению. Кроме записок в шкафчике было немало других вещей. Так, Монтелла нашёл там недопитую бутылку томатного сока, маленький пузырёк с синей жидкостью, странный тюбик, кусок кожаной одежды, какой-то продолговатый розовый предмет и пакетик с белым порошком. Тренер был изрядно удивлён: он никогда бы не подумал, что это всё могло оказаться в шкафчике его подопечного. Последний предмет шокировал Монтеллу и одновременно дал ему ответ на причину исчезновения Гомеса. С другими возникшими проблемами Винченцо решил разобраться позднее. Наконец он нашёл мобильный телефон Марио. Тот оказался разряженным и без SIM-карты, которую Винченцо так и не нашёл. Одолжив у одного игрока зарядку, Монтелла подключил телефон к электросети и включил его. Проведя по экрану пальцем и ткнув в иконку одной из социальных сетей, он тут же обнаружил искомую информацию. Адрес предполагаемого преступника был написан в одном сообщении. Но манера письма и смысл сообщений очень удивили Монтеллу: преступник походил на сумасшедшего философа. Винченцо предположил, что этот самый преступник и есть фанат Гомеса. Впрочем, самое главное он узнал. Теперь нужно было передать этот адрес полиции, но при этом не допустить всплывания некоторых фактов о Марио на поверхность. Довольный проведённой работой, Винченцо направился было к выходу из раздевалки, но внезапно увидел на полу одиноко лежащую бумажку. На ней тем же почерком и цветом было написано: "Удачи в поимке шлюхи."
Часть 10.1.Очередная поездка на очередную игру Малаги. Очередной путь в один из испанских городов. Мемо это не особо беспокоило, но и не радовало. Зачем ему было ехать на игру, если в итоге тренер, как обычно, поставит на игру не его? В очередной раз потренироваться без практики? Потратить силы просто так? За окном автобуса был виден уже осточертевший Мемо пейзаж. Всё казалось ему бессмысленным в этот момент. Весёлая музыка, игравшая у него в наушниках, нисколько не отгоняла плохие мысли. Напротив, она скорее усиливала их и становилась более надоедливой. В конце концов Мемо выключил плеер и просто слушал тишину в наушниках. Он погрузился в размышления о вчерашнем разговоре с Мигелем Эррерой. До трансферного окна Мемо предстояло сделать трудный выбор: уйти из клуба со скандалом или спокойно. Но Очоа твёрдо решил, что уйдёт. Другое дело, что ему надо было до этого самого окна дожить. Разговор с начальством всё-таки дал свои плоды: Грасия обещал выпустить Гильермо на одну из игр Кубка Испании. Эта новость порадовала Мемо, но несильно: появление в основе лишь один раз за полгода — не то, на что он подписывался. Вновь в его голове возникла мысль о Камени: если Грасия считает, что Идрисс лучше Мемо, то зачем тогда нужно было звать последнего? Причём в такой дикой спешке? Возможно, чтобы в окно продать подороже? Тогда предоставлялась прекрасная возможность мало того, что оставить их без денег от продажи, но ещё и самому получить кое-какую прибыль. Но Мемо не нравилась идея: слишком уж подлым казался ему этот поступок. Но безнаказанными этих людей он оставлять не хотел. Вдруг появилась новая мысль: а разве сам клуб не поступил с ним подло? Разве эти люди достойны похвалы? Принцип "око за око" здесь был более чем рационален. Но Мемо поспешил опровергнуть эту мысль: начальство лишь хочет спасти клуб и продолжить его развитие. Цель-то вполне благородная... чего не сказать о способах её достижения. В итоге Гильермо резко отогнал все мысли о клубе из головы и попытался уснуть. Очоа вспомнился недавний сон про автобус. Тогда он был так близок к свету и достиг бы его, не вмешайся Грасия. Но что же было дальше? Мемо помнил, что автобус начал падать, но куда он в итоге свалился? Он попытался представить место падения, и оно виднелось ему всё лучше и лучше... Полная темнота вокруг. Настолько густая, что даже трудно дышать. Ничего не видно. Слышен какой-то звук. Звук... проезжающих мимо машин. Шумящих листьев. Текущей воды. Запахи. Запах, вернее. Запах разлитого бензина. Пальцы согнуты, руки держат какой-то предмет. Вкус. Привкус железа. Нет, не железа, крови. Боль. Слабая, но ощутимая. Чёрт возьми, а это выглядит вполне реально... Стоп! Может, это действительно реально? Гильермо открыл глаза. Первым, что он увидел, был руль, за который крепко держался. Настолько, что костяшки на пальцах побелели. Осмотревшись, Мемо обнаружил, что находился внутри автобуса, на водительском месте. Рядом с собой он обнаружил лежащие на полу тёмные фигуры. Мемо тут же вспомнил сюжет сна: вместе с ним в автобусе были ещё Грасия и Камени. Значило ли это, что сейчас рядом с Очоа лежали именно они? И если да, то что с ними? Без сознания? Ранены? Мертвы? Последняя мысль испугала Мемо. Получалось, что он сидел в автобусе, возможно, вместе с трупом, а то и двумя, который вот-вот мог загореться и взорваться к чёртовой матери. Гильермо разжал пальцы и ущипнул себя, надеясь проснуться. Ничего не произошло. Он взглянул на приборную панель: все цифры читались отчётливо и не расплывались, хотя из-за темноты их было плоховато видно. Значит, это был не сон, а вполне себе реальность... Мысли Мемо прервало что-то холодное у его ног. Опустив взгляд, он увидел лужу воды, медленно поднимающуюся к сидению. Очоа изо всех сил пытался не запаниковать и вспомнить правила эвакуации из тонущего транспортного средства. Защитив все открытые участки своего тела одеждой, он нашёл специальный молоточек и со всей силой ударил им по боковому стеклу. Оно моментально треснуло и стало осыпаться. Наконец, когда окно было очищено от опасных осколков, Мемо с трудом выкарабкался из автобуса и оказался по пояс в реке. К счастью, берег находился совсем рядом, и Очоа вскоре вышел на сушу и повалился на землю. Самое страшное было уже позади. Пролежав какое-то время, Мемо почувствовал, что у него начинается паническая атака. Дальнейших событий и действий он не помнил. В его памяти остались лишь то, как он вышел к шоссе и как дрожащими руками набирал номер скорой. Очнулся он уже в больнице, измотанный и весь в ссадинах. Палата, в которой он лежал, выглядела необычно, будто декорацией к фантастическому фильму: торжество прямых линий, повсюду экраны с какими-то числами на них, а рядом с собой Очоа обнаружил сенсорную панель. Прикоснувшись к ней, он вызвал медсестру, которая через минуту вошла в палату. На первый взгляд она была обычной девушкой, но, приглядевшись, Мемо заметил маленькие провода в её волосах. Да и двигалась она немного неестественно. — Медицинская сестра N-183. Чего желаете? — вежливым тоном произнесла она. Очоа тихо и устало спросил: — Где я? — Вы находитесь в клинической больнице номер 23 города Малага, — ответила медсестра. Мемо удивился: он готов был поклясться, что во всей Малаге нет таких навороченных больниц. Он даже сомневался, что такие вообще существуют в Европе, а то и в мире. Разве что только... — Какой сейчас год? — спросил Мемо, опасаясь худшего варианта. Медсестра всё тем же тоном ответила: — 2014. Ответ выбил Очоа из колеи: было бы логично, если такие больницы существовали в году так тридцатом, но четырнадцатый? Такого просто не могло быть! Либо человечество невероятно быстро продвинулось за суперкороткое время в развитии, либо это был какой-то неправильный четырнадцатый год. Вторая версия, хоть и была несколько странной, всё же казалась более вероятной для Мемо. Даже логичной, если учесть, что это было продолжением его недавнего сна. Только вот сон уж больно реалистичный был. — Что со мной произошло? — Мемо продолжил допрос. — Я помню, что находился в автобусе, как выбирался из него... и больше ничего. Медсестра, немного подумав, ответила: — Вы были обнаружены по координатам вашего мобильного телефона, рядом с шоссе. Неподалёку было найдено повреждённое транспортное средство, идентификационный номер не опознан. Вероятная причина аварии: водитель не справился с управлением. Также внутри транспортного средства были обнаружены тела двух человек. В данный момент идёт процесс их опознания. Что-то кольнуло в сердце у Мемо. Так сильно, что он впал в ступор и отказывался верить в произошедшее. Людей, с которыми, возможно, он разговаривал несколько часов назад, внезапно уже не стало. Да, у Мемо хоть и были напряжённые отношения с ними, но от этого ему не становилось легче. Напротив, он понял, сколько всего не успел узнать, сколько вещей и событий не обсудил. И теперь все перепалки казались ему ничтожными. В эту минуту он пожертвовал бы чем угодно, лишь бы эти два человека оказались живы. — Что-нибудь ещё? — медсестра прервала поток мыслей Гильермо. Тот качнул головой. Девушка напоследок сообщила: — Вам крупно повезло: из повреждений лишь несколько ссадин. Будьте готовы к завтрашней выписке. Спокойной ночи! Медсестра вышла из палаты, оставив Мемо наедине с гнетущими мыслями. Он повернулся к стене, закрыл глаза и попытался уснуть. Очоа искренне надеялся, что проснётся в том автобусе, который ехал на очередную игру «Малаги», в родном мире, где все живы и здоровы. Внезапно он вспомнил, как сильно хотел уйти от всех забот и побыть несколько дней где-нибудь в другом месте. Воистину, правильно говорят: «Бойся своих желаний». Прежние проблемы его действительно уже не интересовали, но зато прибавилось новых. И их было гораздо больше.
Часть 10.2.Уснуть у Мемо не получалось. Но ему мешали не только кошмары: откуда-то издалека доносились голоса. Очоа невольно вслушивался: как оказалось, в коридоре разговаривали два человека, причём весьма оживлённо. — Какой это уже, третий? — спросил один из них. — Это при том, что граница сейчас полностью закрыта. И всё равно они умудряются проникать сюда. — Ну а что поделать? — равнодушно ответил второй. — Они так и будут бежать сюда, и ничего ты с этим не сделаешь. Нам остаётся только делать свою работу. — Так их же всё больше и больше! И ничерта не поймёшь, кто из них болен, а кто нет. Это не просто эпидемия, это катастрофа! — первый был сильно взволнован. — Успокойся, чёрт возьми! Люди спят, а ты орёшь на всю больницу, — прошипел его коллега. — Да, больше. Да, эпидемия. Но мы должны хранить спокойствие, понимаешь? Иначе на людей перекинется не только болезнь, но и паника. И вот тогда уже точно будет катастрофа. Оба замолчали на минуту. Затем, видимо, не выдержав тишины, первый внезапно задал вопрос: — Как думаешь, когда найдут лекарство? — Не знаю, — ответил второй. — Но говорят, что вирус не природного происхождения, поэтому это займёт много времени. — Опять наномашины? — Похоже на то. Причём на этот раз особо хитро сделанные, никто исходный код определить не может. Первый продолжил расспрашивать коллегу: — Я слышал, что они обнаружили вирус в каком-то красителе. Правда? — Да, я тоже что-то такое помню. Причём партия красителя быстро по фабрикам разнеслась. И потом эта зараза с одежды на людей перекинулась. Незаметно так. — И неужели ничего нельзя сделать? — у первого в голосе прозвучала нотка надежды. — Нет, почему, можно, — ответил второй. — Вот только не факт, что к тому времени, когда найдут лекарство, человечество не окажется под угрозой вымирания. — Опять ты со своими шутками? — рассердился его собеседник. — А я не шучу, — спокойно сказал коллега. — Никто никогда не имел дела с болезнью такого масштаба. Эта штука будет похлеще чумы раз так в сотню. Первый промолчал, а затем произнёс: — Я поражаюсь тому, как ты, зная всё это, умудряешься оставаться спокойным. — Знаешь, после медицинского училища смерти уже не так боишься. Да и отчаиваться рано. Может, обойдётся. Короче, поживём — увидим, — второй произнёс равнодушно, а потом добавил: — Или нет, тут уже как повезёт. — Да иди ты! Раздался звук шагов, который быстро стих. Разговор ещё больше взволновал Мемо, и он уже не представлял, как сможет после такого нормально уснуть. Он попытался отвлечься на другие мысли, но они разбежались, словно тараканы при включённом свете. Поэтому он просто отгонял плохие, одна за другой, и наконец успокоился. Теперь он ждал завтрашнего дня.
Часть 11.Нехорошо. Нехорошо было вот так подло сбегать из дома. Оставив свою родную семью, самых близких людей в смятении. КЗЖ прекрасно понимала это, но возвращаться ей, тем не менее, не хотелось. Слишком важное дело, чтобы можно было так просто его отменить. Вот только подготовиться к нему следовало бы получше: взять еду, воду, всё то, что обычно берёт с собой, уходя из дома, Мамаша. Но КЗЖ перед побегом в спешке прихватила лишь странные хрустящие бумажки разных цветов и с портретами людей на них, пластиковую плоскую штуковину с цифрами и Мамашин плащ со шляпой. Надо сказать, последние весьма хорошо скрывали громоздкий экзоскелет, которым управляла КЗЖ для слияния с толпой. Экзоскелет был гордостью Мамаши. Он постоянно говорил о том, насколько гениальным и высокотенк… высокотенх… высокотех-но-ло-гич-ным... получилось это изобретение. Поклялся своими кудрями, что сделает много таких и отдаст другим людям. А Папаша тогда лишь рассмеялся и вновь заиграл на своей бренчалке. Должно быть, Папаша теперь сильно переживал. Да и Мамаша. И даже тот мужик, от которого вечно воняло псиной. Все переживали. Интересно, они уже начали поиски? ...И кто поставил сюда этот грёбаный столб? КЗЖ, размышляя о своём, чуть не врезалась в фонарный столб, который очень не вовремя оказался прямо перед ней. Проворчав что-то, она продолжила свой путь по одной из английских улиц. Главной целью КЗЖ было найти аэропорт, но она совершенно не знала, где тот находится. Было бы разумно воспользоваться телефоном или, по крайней мере, картой, но КЗЖ, как назло, забыла их взять при побеге. И теперь она бродила по городу, надеясь на чудо. На то, что рано или поздно найдёт этот чёртов аэропорт. Размышления КЗЖ прервала представшая ей картина центральной площади. Положение существа немного улучшилось: тут могла найтись добрая душа, которая бы подвезла до аэропорта. Другое дело, что доброта таких людей обычно зависела от того, сколько разноцветных бумажек им дать. КЗЖ засунула руку в карман плаща и вынула оттуда несколько. Она боялась, что этого могло не хватить. Была, впрочем, и та пластиковая штука, которой Мамаша часто пользовался вместо бумажек. Но вдруг она бы не подошла? И что тогда? Пришлось бы возвращаться назад, так и не завершив дело. Но КЗЖ не могла с этим мириться. Ей надо было добраться до цели любой ценой. — Вам помочь? Рядом с КЗЖ внезапно появился незнакомец. Она тут же поняла, что человек обратился именно к ней: уж больно неестественно она сейчас себя вела, стоя посреди дороги и погрузившись в размышления. КЗЖ осмотрела незнакомца: из-за бороды тот, казалось бы, должен был выглядеть сурово, но вот длинные кудри, которым мог бы позавидовать Мамаша, делали его скорее чудаковатым и симпатичным. — Аэропорт, — сказала КЗЖ человеку. — Нужен аэропорт. — Вам дорогу подсказать? — приветливо спросил тот. КЗЖ кивнула, и незнакомец, развернувшись, показал рукой путь. Поблагодарив человека, она хотела было тут же направиться в сторону аэропорта, но кудрявый странник окликнул её: — Только туда долго идти придётся. Могу подвезти вас, если что. КЗЖ немного опешила, а затем, вновь вынув бумажку из кармана и показав её незнакомцу, расстроенно произнесла: — Мало их. Не могу ехать. — Никаких проблем! — поспешил успокоить её человек. — Бесплатно подвезу! Ну так что? Красные глаза КЗЖ вмиг засияли радостью. Ещё бы, подвернулась такая прекрасная возможность не тратить силы на поход до аэропорта, да ещё и за бесценок! Но всё это было немного подозрительно. Вдруг этот таинственный незнакомец оказался бы маньяком и убийцей? Впрочем, КЗЖ тут же отбросила эти мысли в сторону: ну не мог он быть плохим! Она закивала и выпалила: — Спасибо… — но тут же замолчала, так как не знала имени незнакомца. — Фабрисио Колоччини, — поспешил ответить тот. — Можно просто Коло. А вас? КЗЖ на секунду растерялась: над своим временным именем она ещё не думала. Она попыталась вспомнить хотя бы более-менее нормальное имя из существующих. На ум приходили лишь авторы книг, пылившихся в лаборатории. Наконец, КЗЖ пробормотала: — Альберт. А-Альберт Тесла. — Приятно познакомиться, Альберт, — Коло слегка усмехнулся. — Пойдёмте, моя машина неподалёку отсюда. И ведь действительно неподалёку оказалась — за углом ближайшего дома. КЗЖ при виде авто сразу бросилось в глаза отсутствие у него колёс. Полное. КЗЖ задумалась: как же тогда автомобиль мог ездить? Он что, ползал, что ли? — Что-то не так? — спросил Коло и тут же ответил: — Ах, да, забыл, что эта модель в Англии редко встречается. Пусть вас не смущает внешний вид: на самом деле всё гораздо интереснее! Достав ключи, Коло нажал на кнопку, и, к большому удивлению КЗЖ, машина поднялась над асфальтом на полметра. — Я же говорил! — Коло улыбнулся и сел в авто. КЗЖ, почесав голову, последовала за ним. Изнутри машина выглядела совершенно обычной: никаких навороченных штучек в ней не было. Только лишь радио и кондиционер. Странновато для такого технологичного авто. — Создателям пришлось вес машины уменьшать, — пояснил Коло. — Поэтому интересностей тут мало. Зато летает быстро! Коло нажал на педаль газа, и авто плавно тронулось с места. Он не соврал: машина действительно вскоре развила большую скорость, но плавность движения не пропала. КЗЖ было весьма комфортно, и она смотрела в окно на появляющиеся и исчезающие позади дома. Дорогу Коло выбрал немного необычную: он ехал через крохотные закоулки, видимо, срезая путь до аэропорта. Вот только аэропорт был в противоположном направлении. — Куда везёшь? — воскликнула КЗЖ. Фабрисио не ответил, и та повторила свой вопрос более сердитым тоном. Но Коло всё так же молчал и продолжал путь. Тогда КЗЖ решила действовать силой. Она вцепилась в руль авто и больно укусила водителя за руку. Машина резко развернулась, задев днищем асфальт, и остановилась. — Ты что делаешь? — крикнул Коло, придерживая укушенное место. — С ума сошла? Пассажирка выругалась, а затем яростно ответила: — Ты с ума сошёл! Куда повёз? — Туда, откуда сбежала! — выпалил Фабрисио и тут же замолчал. Его план с треском провалился. — Откуда ты знаешь? — спросила КЗЖ, прищурив глаза. — Кто сказал? Коло не видел смысла и дальше молчать о плане. Вздохнув, он признался: — Пару часов назад мне звонил Крул, сказал, что кое-кто очень важный сбежал из лаборатории и мог оказаться в центре города. Мне как раз нужно было быть здесь по делам, поэтому я согласился на поиски. Найти тебя было несложно: ходячее красноглазое существо в плаще трудно не заметить. Теперь я должен отвезти тебя обратно домой. КЗЖ хотела было заорать благим матом на Фабрисио, но успокоила себя и сказала: — Мне нужно в аэропорт. И ты отвезёшь меня туда. — Зачем тебе в аэропорт? У тебя денег мало, паспорта так и вовсе нет, куда ты полетишь? — В Италию! — воскликнула КЗЖ, будто это было очевидной истиной. — Действительно с ума сошла, — Коло вновь устало вздохнул. — Какая Италия? Воздушное пространство закрыто, ты туда даже при большом желании не попадёшь! КЗЖ не слушала и продолжала настаивать на своём: — Мне. Нужно. Туда. Вези! — Не могу, я обещал довезти тебя в целости и сохранности до лаборатории, — всё так же отказывался Коло. КЗЖ настолько не устраивало это решение, что она уже хотела разреветься от несправедливости. И тут она вспомнила о кусочке пластика, который прихватила с собой при побеге. Достав его из кармана плаща, она показала его Фабрисио и спросила: — А если так? Такой поворот событий ошеломил Коло и в то же время обрадовал. Ещё бы, не каждый день ему показывают платиновую кредитку с кучей денег на ней. Перед ним встал вопрос: выполнить ли просьбу давнего друга или просьбу капризного существа с несметным богатством в руках. С одной стороны, предавать Тима ему очень не хотелось: всё-таки обещание есть обещание. Но с другой стороны, ему была крайне нужна большая сумма для одного дела, да и просьба существа звучала так, будто ему действительно надо было срочно долететь до Италии. Подумав немного, Коло спросил: — Зачем тебе надо в Италию? — Дело есть. Срочное, — серьёзно ответила КЗЖ и, собравшись с мыслями, добавила: — Я знаю, кто создал болезнь. — И ты хочешь его остановить? КЗЖ кивнула. То ли сочувствие существу, то ли показавшиеся правдивыми слова повлияли на Коло, и тому не оставалось ничего, кроме как согласиться. — Хорошо, — сказал он. — Мне всё равно надо на Корсику, так что, считай, нам по пути. Но при одном условии: мне придётся воспользоваться деньгами с твоей карточки. КЗЖ немного не понравилось сказанное: всё-таки карточка была Мамашина, поэтому после приключения ей наверняка бы предстоял серьёзный разговор с законным владельцем. Но ради такого дела можно было вытерпеть любую взбучку. Фабрисио продолжил: — План такой: мы покупаем билеты на самолёт до Аяччо, с такой суммой на карточке проблем с тобой возникнуть не должно. Затем я везу тебя до Порто-Векшио, сажаю на паром, а дальше — своим ходом. Учти: после того, как ты сядешь на паром, я сообщу Тиму, где ты находишься. Так что у тебя будет где-то день форы. Успеешь управиться — молодец, не успеешь — увы. Всё ясно? КЗЖ вновь кивнула. План её всё-таки устраивал, несмотря на довольно жёсткие условия. — Ясно! КЗЖ протянула руку — свою, настоящую, — и договор вступил в силу. С этого момента главным ресурсом для неё стало время. И его нельзя было тратить впустую.
ааа, ну вот на самом интересном месте закончилось))) и это надо же собрать в одном месте столько идей, линий, отсылок и мне прям страшно за то, что у них там творится, кошмар какой и КЗЖ такая маленькая героиня))) я от последней части чуть не растаяла и да, хочу дальше! не заказчик
Автор, я слоупок, но сразу забыла прокомментировать. Продолжай, пожалуйста *_* Очень увлекательно, очень много разного намешано, но читается на одном дыхании и затягивает. Столько всего гармонично вместе увязать - задача не из лёгких, но пока всё прекрасно получается! не заказчик
-
-
06.04.2015 в 19:26Часть 1.
-
-
06.04.2015 в 19:26-
-
06.04.2015 в 19:27-
-
06.04.2015 в 19:28-
-
06.04.2015 в 19:28-
-
06.04.2015 в 19:29-
-
06.04.2015 в 19:29-
-
06.04.2015 в 19:30-
-
06.04.2015 в 19:30-
-
06.04.2015 в 19:31-
-
06.04.2015 в 19:32-
-
06.04.2015 в 19:32-
-
06.04.2015 в 19:33-
-
06.04.2015 в 23:49и это надо же собрать в одном месте столько идей, линий, отсылок
и мне прям страшно за то, что у них там творится, кошмар какой
и КЗЖ такая маленькая героиня))) я от последней части чуть не растаяла
и да, хочу дальше!
не заказчик
-
-
12.04.2015 в 08:10Продолжай, пожалуйста *_* Очень увлекательно, очень много разного намешано, но читается на одном дыхании и затягивает. Столько всего гармонично вместе увязать - задача не из лёгких, но пока всё прекрасно получается!
не заказчик