Писалось под Hillsong Live - Sing to the Lord Grzegorz Hyzy- Pusty Dom я писал с телефона, надеюсь, что без опечаток, все, что заметил, поправил, но... В его жизни всегда было слишком много пустоты. Ну, или в ее земной части, которую сам Икер с трудом мог назвать жизнью вообще. Нет, он все еще любил людей, и все еще восхищался творением Создателя, но для ангела... в прошлом ангела, новая ипостась, и собственная, и мира, была слишком тяжелой. Поэтому он и оказался здесь, это было его наказание. Восхищаясь, изучая каждый день, каждую минуту, каждую секунду Землю, он совсем перестал обращать внимание на свою сущность ангела. Она не стала темной, но уже и не была той сияюще-белоснежной, невыносимой для глаза простого смертного, она, подобно хозяину, становилась человеческой. И поэтому сейчас он здесь. Отдав душу, увлекшись, он больше не мог оставаться Там. Таковым было решение Совета, и он не мог ему противиться. Какая-то часть Икера была счастлива оказаться, наконец, в этом удивительном мире, но больше всего сердце переполняла тревога и грусть: он понимал, что на Небе не бывает полумер, его изгоняют навсегда. Больше братьев он не увидит. Единственная существующая полумера- это Земля и люди. И ему позволено остаться среди них. Избавление и наказание. Земля была сложной, Икеру было тяжело привыкать к эмоциям людей, к тому, что он теперь тоже оставляет здесь след, что любое движение влияет на дальнейший ход... О, как счастливы люди, которые не понимают, насколько важен каждый их вдох для мира! Иногда он задыхался от бессилия, иногда, казалось, готов был расправить почти исчезнувшие крылья, и взлететь от осознания, что ничего еще не потеряно, что есть еще люди, которые верят, если не в Создателя, то в себя, в окружающий мир, в людей. А потом настали темные времена. Икеру приходилось слишком тяжело, люди не верили ни в себя, ни в Бога, ни во что. Даже сам Икер в какой-то момент опустил руки и поддался массовым идеям, витавшим в воздухе, провонявшем ересью, что Создателя нет, и не существует ангелов, есть только торжество Сатаны. Но... Парень просто подошел к упавшему от очередного нахлынувшего на него моря эмоций недовольных новым решением короля людей, и протянул руку: -Осторожнее, они задавят - и даже не заметят. Тяжелые нынче времена, да? Эта проклятая чума и решение закрыть все входы в город и к замку... стараются спасти себя, совершенно не думая о простых людях... -Спасибо, - Икер не мог отвести взгляд от этого человека. Он давно таких не видел. Парень весь светился, будто бы ангел, по ошибке покинувший облака, он ведь не может он тоже быть падшим? Нет, человек. Это ощущается по тому, как легко бьется сердце в его груди. -Как... я рад, -Икер ухватился за протянутую руку и поднялся, - что тебя встретил. Спасибо большое. -О, я тоже очень рад,- парень улыбнулся и смущенно потер переносицу, - меня Серхио зовут, я помощник гробовщика здесь, неподалеку. А ты? Я тебя здесь раньше не видел. -Я Икер, - Икер улыбнулся, - просто... путешествую. Но, видимо, дальше мне не уйти. -Мне жаль, -Серхио опустил голову, - если хочешь, я спрошу у мастера, может, нам нужны еще руки, - парень замялся и заметно помрачнел, - то есть, точно нужны. Большинство трупов сжигают, но многие умирают просто от голода... а те, кто побогаче, все равно требуют гробы. Я не знаю зачем. Икера пронзила острая боль, и он еле удержался на ногах- настолько сильными были захлестнувшие Серхио эмоции. -Не стоит, Серхио, - он положил руку парню на плечо, - я вряд ли смогу вам помочь. И Серхио не спрашивал почему. Какой-то совершенно невозможный мальчик. Икер про себя иногда называл его так. Потому что такие солнечные люди не встречались ему еще, потому что Серхио просто приходил к нему в каморку, приносил хлеб, клал свою руку тому на голову, и ждал, пока Икер уснет. И это было самым лучшим, самым сокровенным, самым невероятным из всего, что доводилось Икеру испытывать на Земле. Он старался, из последних сил старался поддерживать людей вокруг, он не подпускал Черную смерть настолько, насколько хватало сил, конечно, Серхио об этом не знал, но эти теплые руки на лбу Икера, эта мягкая улыбка словно говорили - "я знаю, ты устал, давай, поспи немного, ты должен." И Икер засыпал, а когда просыпался, Серхио уже не было рядом, но не было и жуткой пустоты в нем, не было ощущения беспомощности- только новые силы и желание бороться. И казалось, все стало налаживаться, люди умирали реже, чернота, что окружала Икера и не давала порой даже дышать, отступала... А потом Серхио не пришел. Ни день, ни два. Его не было уже неделю и Икер понял, что больше не может ждать. Он чувствовал, нет, даже знал, что что-то произошло, но, подобно всем ангелам, коим он все еще оставался, знал, что это должно произойти. И что ему нельзя вмешиваться. Знал. И не выдержал. Икер бежал со всех ног, совершенно не обращая внимания на кричащих ему вслед проклятия людей, на колотящееся в груди сердце и на сбитое дыхание. -Серхио, - оказавшись в мастерской гробовщика, и обнаружив только его на месте, он пробормотал, - где ваш подмастерье, Серхио... Он знал ответ, понимал, что ему ответят еще даже до того, как гробовщик открыл рот, но должен был услышать. Должен был в полной мере ощутить эту боль. -Так уже второй день как черная зараза унесла. Такая жалость, такая жалость, - гробовщик покачал головой, - золотые руки у парня были. -Да, - Икер не знал,откуда в нем силы произносить слова. Это были совершенно новые, совершенно невозможные, ранее не испытанные эмоции, -золотые... золотые. Он развернулся, и, стараясь не упасть, медленно направился к выходу. -Эй, человек, с тобой все хорошо? - голос гробовщика доносился словно из-под земли. -Д... да, - еще шаг, еще слово,-до свидания. Зачем. Он ведь знал, чувствовал что-то такое. Но ничего не сделал. Серхио умирал в темной каморке гробовщика. Ха... каморке? Наверняка где-то на подходе к городу, куда сгоняли всех, у кого находили малейшие подозрения на чуму. А этот светлый мальчик отправился туда сам. Икер и это знал. Почему, почему он ничего не сделал? Почему сейчас так невыносимо больно? Господь, почему ты позволяешь своим ангелам испытывать это? Икер задыхался, чернь, которая уже почти отступила, казалось, с новой силой окутала падшего. Я не готов... я не готов терять их. Господь, почему ты оставил меня... таким.. Почему я не могу умереть с ним. С тех пор прошло много, наверное, слишком много лет, но ни ответа, ни знака от Господа Икер так и не получил. Да он и не ждал, смиренно неся в себе наказание и боль от утраты первого... и последнего дорогого человека. Его Светлого мальчика. Он перестал привязываться к людям, он не хотел снова испытывать это. Каждому человеку дана боль, и эта боль- награда, потому что за ней последует новый виток- смерть. Забвение. Рай. Ад. Что угодно, но это будет путь вперед. А его путь - быть навсегда привязанным к всей душой любимому, но такому бессмысленному и пустому без Серхио, месту. Это был его крест. Крест слишком полюбившего Землю и людей Ангела. Крест слишком привязавшегося к человеку падшего. *** -Эй, Касильяс, - тренер недовольно свистнул, - прекращай пинать мячики. Поприветствовать новеньких не желаешь? -Иду, - он постарался улыбнуться, - иду. -Серхио Рамос, запомни этого парня, он будет защищать твои ворота. Мяч, по привычке захваченный с собой, выпал из рук голкипера.
автор, как это прекрасно! я два дня держалась, но от этого слезы не просто в глазах, а сами собой текут, и от самого текста, и от эпилога Анончик, не плачь, все же хорошо
автор, господи, ну так же нельзя... это ведь невозможно без слез на глазах читать, невозможно не пропустить через себя и не почувствовать ничего. больно, грустно. очень. слишком. и красиво тоже слишком. спасибо
автор, господи, ну так же нельзя... это ведь невозможно без слез на глазах читать, невозможно не пропустить через себя и не почувствовать ничего. больно, грустно. очень. слишком. и красиво тоже слишком. спасибо ну что ж вы все плачете спасибо большое, буду писать еще... надеюсь, мой муз меня не кинет
Grzegorz Hyzy- Pusty Dom
я писал с телефона, надеюсь, что без опечаток, все, что заметил, поправил, но...
анон, за что это так прекрасно и ужасно?
спасибо-сапсибо-спасибо за эпилог, иначе как жить дальше
Это все они
Анончик, не плачь, все же хорошо
спасибо
спасибо
ну что ж вы все плачете
спасибо большое, буду писать еще... надеюсь, мой муз меня не кинет